Парни задумались, вор разложил им такой пасьянс, какого они даже не предполагали увидеть. Лишний раз убедились в том, что благими намерениями вымощена дорога в Ад. Большой жизненный опыт необходимо иметь, чтобы вовремя просчитать возможные последствия.
- По этой причине ворам не полагается выходить на рабочий корпус «крытых»? – спросил Валера Жук.
- Это одна из причин, - ответил вор. Хотя, как таковых, в семье запретов не существует, существуют определённые нормы поведения и традиции. Вор вправе хоть бригадиром стать, вот только ему придется, потом сходке доказывать, что твоё бригадирство было крайней необходимостью. Не сумеешь доказать, убедить воров, жизни своей лишишься. Есть ли смысл жизнью рисковать?
Какое-то время молчали, обдумывали услышанное от вора. Максим задумчиво глядел на лампочку, спрятанную в нише над дверью. Свет от этой лампочки рисовал причудливые узоры на стенах и потолке камеры, образовывая из этих узоров гигантскую паутину. В последнее время стал замечать, что глаза его быстро устают, начинают слезиться, падает зрение.
- Надеюсь, Валера, вы уяснили для себя, станете просчитывать наперёд возможные последствия? – спросил вор, возвращаясь к прежнему разговору. Хотел услышать конкретный ответ.
- Конечно уяснили, чего здесь неясного? – отозвался Жук. – Вот только сомневаюсь я, что кум наш Тимоха станет мудрить, у него мозгов не хватит строить стратегию
- Дело не в Тимохе, а в принципах, - отрезал Максим. – Сегодня Тимоха, а завтра появится, более матёрый кум. Обязаны думать не только о своём бытие, но и о том, что после себя оставите. Должны быть конкретные традиции и правила, которые не усложняют жизнь арестантам, а облегчают её. Надобно учить бедолаг просчитывать ситуации, дабы не угодить в безвыходное положение.
- Это конечно понятно, Иваныч, потому и пришли к тебе не только ради празднования, - поспешил заверить вора Валера Жук.
- Ладно, давай, про зоны лучше поговорим, какие новости оттуда привозят арестанты? Что в зонах творится?
- Везде по-разному, Иванович, в каждом регионе свои навороты.
- Так и раньше было, но что общего, какое настроение у людей?
- Больше красных зон стало, Иванович, особенно расположенных при городах. Лесные лагеря ещё крепятся, хотя и там уже изменения происходят, даже на особом режиме. Народ после красных зон туда свои козьи устои завозят. На Харпах вертухаи лютуют, по Краслагу, в Ветлаге и в Коми есть отошедшие от людей лагеря.
Всё, о чём рассказывал Валера Жук, уже было известно вору. Таёжные зоны кое-как крепились, не позволяя начальникам устраивать режимные эксперименты. Москва, по-прежнему делала упор на производство, от Гулаговского начальства требовалось выполнение и перевыполнение плана по лесозаготовке. В зонах при больших городах дела обстояли похуже, там лагерное начальство осуществляло режим за счёт полицаев-активистов из числа заключённых. В обмен на определённые льготы и за возможность условно-досрочного освобождения, эти уроды готовы были гнобить таких же, как сами они, арестантов. Из шкуры лезли в стремлении угодить начальству. Исполняли любую их прихоть.
- Хуже всего на шестой зоне в Ветлаге, Иваныч, - подал голос Мага Абас. – Наверное, знаешь, что там прижился Хомяк, он же Лысый, матёрая блядина. Люди утверждают, что за Москвой числится, оттого местное, Ветлаговское начальство его боится. Числится завхозом «бура», там же и ночует, отдельно от всех остальных, за забором. Кого хочет сажает на кичу, кого хочет выпускает. В посёлок свободно выходит, как бесконвойник.
- Много страшного о его делах рассказывают, - подхватил за Магой Валера Жук. – У хозяина зоны меньше полномочий, чем у этого упыря, Иваныч. Может выпустить из кичи любого, кого хозяин или его замы посадили. Но кого Лысый загнал в кичу, уже никто не может выпустить. Вертухаи на торжества свои приглашают, свадьбы в посёлке гуляет. Может рожу побить, если не пригласят.
- Какой только мерзости в жизни не встретишь, – отозвался вдруг дед Туляк, хотя только что спал, был слышен его храп. - Хотя я не удивляюсь, на своём веку и не такое видать довелось. Правильно, что издевается над овцами, коль терпят его, не забьют кольями.
- Боятся последствий мужики, а воров на «шестёрку» сто лет уже не завозят.
- Без воров должны подобные дела решать, ежели брюки носят, - кипятился дед Туляк, даже со шконки соскочил. – А иначе не мужики они вовсе, а мулы.