«Васьки» конечно же, не думали, что тем самым играют на руку пиковым представителям Кавказа и реформаторам от криминала, которые изначально ставили себе цель господствовать и руководить фраерами. Теперь и строгие тюрьмы, как прежде зоны, всё больше увязали в производственных планах, выпуская разную продукцию для народного хозяйства Советского Союза. Из главного управления спускались разнарядки, начальники тюрем брали на себя конкретные обязательства, от выполнения которых впрямую зависело их продвижение по службе и сохранение должности. Взятое обязательство желательно не только выполнить, но и перевыполнить, чтобы тебя заметило руководство, чтобы отличили. Добиться от зэков перевыполнения норм выработки посредством репрессий невозможно. Необходимо иметь другие рычаги воздействия, определённые стимулы, личную заинтересованность.
Для каждого арестанта можно подобрать свой отдельный ключик. Кого-то шантажировать, другого тупо запугать, третьему позволить набить свой желудок. Но зэки трудятся не индивидуально, а бригадным подрядом. Одни кроят, другие обстрачивают, третьи сшивают главные части, четвёртые пришивают мелкие детали, пуговицы и т.д. Бригада должна быть завязана общим интересом, идеей и мерой ответственности. В тюрьме это небольшая прибавка к отоварке в магазине, возможность заработать на чифир и курево, но главное находиться под покровительством воровского закона.
В цехах более свободно, имеется возможность общаться и встречаться с арестантами из других камер, играть в карты сколько душе угодно, ходить в гости в «бункер» к ворам. Не всем конечно, а тем, кто близок ворам. Начальство уговаривает зэков поднапрячься, даже поработать сверхурочно, выйти в ночную смену. Начинается торг, кумовья готовы расслабить режим в тюрьме, только не прогореть с выполнением производственного плана. В конце каждого квартала в тюрьме настоящий аврал, подгоняют, корректируют и подводят итоги. В отличие от своего друга Маги Абаса, Валера Жук детдомовский, даже не знает места, где родился. С момента своего рождения сменил множество детских домов, из которых регулярно сбегал беспризорничать. Его определяли в спецшколы и училища, он и оттуда умудрялся сбегать, хотя те больше были похожи на настоящие зоны. В четырнадцать лет получил первую судимость, полгода провёл в тюрьме, именуемой следственным изолятором, а потом отправили в колонию для малолеток. К своим двадцати пяти годам успел исколесить Советский Союз вдоль и поперёк, пока не прикрыли в самой строгой тюрьме, на Урале.
Здесь, на рабочем корпусе, он фактически самая влиятельная фигура, признанный арестантами лидер, своего рода генератор идей и главный связной между работягами и ворами. Это ко многому обязывает, но в тоже время и обременяет. Жук часто попадал в немилость, не только к кумовьям. На него давят, от него ждут уступок, влияния на арестантов. Начальство пытается подобрать к нему ключик, сделать ручным. В ход пускали разные средства, от соблазнов до интриг и провокаций. Кумовьям известно, что многие из пиковых кавказцев крайне недовольны Жуком, ревнуют к его добрым отношениям с Максимом Метлой. Много раз пытались подвинуть Валеру, находили и сватали работягам своих ставленников, от работяг впрямую зависело их благополучие в тюрьме. Через работяг, возможно, воздействовать на руководство тюрьмы, даже диктовать свои условия. Вот только подвинуть Валеру было делом непростым, за ним стоял Максим Метла, а рядом было немало отчаянных головорезов, в том числе и Мага Абас, с которым мало кто отваживался конфликтовать.
По большому счёту эти двое отлично дополняли друг друга. Ум и смекалка, организаторские способности Жука, плюс лютая отвага Абаса. Один Мага вряд ли смог выжить в тюрьме, непременно бы дров наломал, угодил бы к беспредельщикам, если бы не убили. Повезло чабану пересечься с Максимом Метлой, тот его толкнул по правильной дорожке.