– Вы все-таки сказали правду или нет? – первым нарушил молчание директор.
– Все, что я сказал, было правдой.
– Вы сказали, что он может использовать маску светового поля, чтобы изменить личность, что это за штука?
– Я не знаю, что это за устройство. Но он стоял там, и свет падал ему на лицо, а потом система приняла его за другого человека. Он сказал, что источник сформировал световое поле, а световое поле было похоже на маску.
Директор прервал его и толкнул экран под нос Сюй Хайфэну.
На записи какой-то человек проходил таможенный досмотр и казался смутно знакомым.
Человек на экране поднял голову и улыбнулся в камеру.
У Сюй Хайфэна взорвался мозг!
Лицо этого человека было его собственным.
– Маска у него была, но не светополевая. – Директор вынул что-то из портфеля и расправил перед собой.
Это была маска. После того, как ее расстелили, она сложилась в отвратительную гримасу.
– Вот что мы нашли в его доме. Он использовал высокоточный принтер, лучший бионический материал, чтобы напечатать ваше лицо. Видимо, он напечатал не одно, а это выбросил в мусорку.
Сюй Хайфэн сидел, будто во сне, и не слушал директора. Он вспоминал тот день.
Точно, ему отсканировали лицо.
И отпечатки пальцев! Сюй Хайфэн вспомнил о бокале вина и сенсорном экране.
3D-принтер! Точно, принтер ведь стоял прямо там, а он был настолько глуп, что даже не заметил разложенных перед ним орудий преступления.
Это была ловушка! А цель состояла в том, чтобы заполучить отпечатки пальцев и матрицу лица. Так называемая маска светового поля была просто реквизитом, чтобы его напугать, а он и правда поверил.
Сюй Хайфэн бесконечно сожалел об этом.
– Есть также ваши отпечатки пальцев. Он смоделировал их, причем идеально. Вы подготовили арест здесь, в Шанхае, а на самом деле он прошел таможню в пять часов в Куньмине. Поскольку вы подали заявку на ротацию, ваших данных не было в базе, и система обнаружила аномалию только два часа спустя.
Сюй Хайфэн горько улыбнулся:
– Меня надули!
– Вас действительно надули, или вы умышленно вступили в сговор? – усмехнулся директор.
Сюй Хайфэн лишился дара речи.
– А что с тем счетом? – спросил он после долгого молчания.
– Учетная запись, которую вы предоставили, неактивна, ее не трогали три года. Ваша транзакция – единственная за этот период.
– Но чей счет? Можно проверить.
– Это был автоответчик. Владелец учетной записи – покойник.
Сюй Хайфэн вновь почувствовал себя униженным. Почему он не попросил Вэнь Синя подтвердить аккаунт? Но на самом деле это и не имело значения: даже если бы выяснилось, что аккаунт принадлежит умершему человеку, это выглядело бы очередным хакерским фокусом с подменой.
Какой же идиот, попался в ловушку, а думал, что сам кого-то поймал.
– А еще мы проверили ваш счет и там не было двадцати миллионов, о которых вы говорили. Если бы кто-то захотел купить вас за двадцать миллионов, боюсь, система оповестила бы полицию. Ну и где, в конце-то концов, вы видели эти двадцать миллионов?
Сюй Хайфэн покачал головой, у него пропало всякое настроение защищаться. В цифровом мире Хуан Хуали был просто богом, связываться с ним было никак нельзя.
– Подумайте как следует. Вы лучше других знаете нашу политику, кто признается – тому снисхождение, кто упорствует – тому наказание.
– Знаю, – Сюй Хайфэн снова горько улыбнулся.
Директор ушел, и Сюй Хайфэн остался один в огромной комнате для допросов.
Вот и все, думать особо не о чем.
Он начал размышлять, обратиться ли к Вэнь Синю за контактами хорошего адвоката.
Осужден за должностное преступление!
Осужден за угрозу финансовой безопасности страны!
Двадцать лет тюрьмы с отсрочкой на один год.
После оглашения вердикта Сюй Хайфэн глубоко вздохнул. С отсрочкой на год, возможно, он сможет побороться за то, чтобы отбыть весь срок, не отправляясь в тюрьму. Адвокат, которого нашел Вэнь Синь, все-таки заслуживал доверия.
Сюй Хайфэн вышел из зала суда, и за ним последовал робот-полицейский. В течение года отсрочки этот робот будет постоянно ходить за ним. Целый год пристального наблюдения.
Вездесущее Небесное Око могло отследить каждого, но в таскающемся по пятам роботе была некая ритуальность, которая заставляла нарушителей осознать, что они все время находятся под арестом.
Он вздохнул.
Хорошая новость состояла в том, что, по крайней мере, у него все еще оставалась личная свобода.