- Прости. Может, я задам лишний вопрос, но это все так удивительно. Как же он позволил тебе оказаться здесь? Что случилось? Где он сейчас? - врач волновалась и, держась за коленку, ерзала на стуле.
- Нет, это не лишний вопрос. Мы к этому шли. Я должна закончить рассказывать. А тебе нужно решать, что делать со мной дальше. Последние, скажем полгода, до его ухода, буду называть это так, он стал реже ко мне заходить. Он пропадал иногда на две недели, и я начинала жутко нервничать, у меня начались приступы удушья, когда его долго не было. Я боялась, что однажды он может не вернуться, как и обещал. Но он возвращался. Никогда не объяснял своего отсутствия, и меня это злило, но я понимала, что по-другому не будет. Может быть, мне просто казалось, но с каждым его возвращением, он становился бледнее и худее, словно из него вытягивали жизнь. Он часто морщился от боли, хватался за грудь, все больше кашлял. Но его зеленые глаза по-прежнему светились и улыбались мне. Он всегда приносил с собой новую порцию вдохновения. И после его визитов я долго пребывала в творческом полете, и мой роман успешно продвигался к концу. Я сама была довольна своей работой, поэтому писалось легко. Но когда он подолгу отсутствовал, горло сковывал обруч, и мне становилось душно в квартире. Я бросала писанину и выходила на улицу, бесцельно шатаясь по улицам, и ресторанам, где он мог выступать. Когда он появлялся, он все чаще обнимал меня так крепко, что казалось, он сломает мне ребра. Он подолгу держал меня, прижатой к себе, и я чувствовала, как он сбивчиво и неровно дышит. Он мог прибегать ко мне в квартиру, как всегда мокрый от дождя, прижиматься ко мне, дрожать и что-то невнятно бормотать. Я боялась за него и ничего не могла ему сказать. Он никогда бы не стал разговаривать со мной о своих проблемах, о том, что его тяготило. Это внутренне очень мучило меня и не находило выхода. Намерзшись на улицах, он приходил и, дрожа всем телом, садился в ванную прямо в одежде, поливая себя горячей водой, сильно кашляя, и отхлебывая из бутылки вино. Да, он много пил тогда. Больше, чем обычно. Мне ничего не оставалось, как, не раздеваясь, залазить к нему в ванную, обнимать его кудрявую голову, целовать его бледные дрожащие губы, и вместе с ним переживать его трагедию. Ведь я и понятия о ней не имела. Он бы никогда не рассказал мне. Я могла лишь быть с ним рядом.
- Ужасно. Я бы мозгами поехала, - вырвалось у врача. – Ой, прости.
- Да, я, наверное, и поехала. Тебе виднее. Но другого пути меня не было. Мне очень запомнился вечер, когда он пригласил меня на свой концерт в крупный, невероятно модный клуб. Он сказал, что его группа становится узнаваемой, и их стали приглашать в более людные места, ставить на разогрев более известным музыкантам, и даже предложили записать альбом. Я решила, что его отсутствие связано с группой. Видимо, он много занимался музыкой. Я немного успокоилась. Концерт был непередаваемо впечатляющим! Мне, наверное, никогда его не забыть. Вальдес выглядел хуже, изможденнее обычного, но был прекрасен. Я видела, что он уже заслужил признание публики. Это был его первый настоящий успех. Я была так счастлива за него, более, чем когда либо была счастлива за себя. Я гордилась им. Многие женщины ищут мужчину, которым они могли бы гордиться и говорить ему об этом. У меня такая возможность была.
Да, я кажется, отвлекаюсь. Прости, мне что-то сложно дышать… Я помню, как я увидела его в последний раз. Ох…, - я схватилась за горло, говорить стало труднее. Врач с тревогой смотрела на меня. Но я продолжала: - Он зашел за мной. Впервые он был одет тепло. На нем был старый черный растянутый свитер, поверх него длинный пиджак, шапка, свисавшая на затылок, из-под которой выбивались его влажные от дождя кудри. Глаза стали светлее, они выцвели. Лицо разгладилось, но почему-то казалось даже немного постаревшим. На руках были обрезанные на пальцах потрепанные перчатки. Мы пошли с ним в кафе. Большую часть пути он молчал. Когда мы были у цели, мы выбрали столик на улице под навесом. Мы сидели напротив друг друга и я, не отводя взгляда, смотрела на него. Я заказала кофе со сливками. Его аромат успокаивал меня. Я обхватила чашку руками, согревая пальцы.
«Как твой роман?» – спросил он.
«Осталась последняя заключительная глава», - ответила я воодушевленно.
«Отлично, - улыбнувшись, сказал он, – дописывай. Мне нужно видеть результат».
«Скоро увидишь!» - весело отвечала я.
«Когда ты его допишешь, и тебя напечатают, ты заработаешь много денег. Станешь жить шире. Купишь себе дом возле моря. Там, где тепло», - сказал он.
«Что ты… Еще неизвестно, будут ли меня печатать. Раньше ведь не печатали. Да и зачем мне дом у моря? Я довольна и своей квартирой!»