Пальцы Лянь Шэн скользнули по картине. Она была пропитана чувством, словно человек на ней вот-вот оживёт. На портрете была изображена совсем юная девушка, излучающая лёгкое очарование. Она повернула голову и улыбнулась, и её красота могла поспорить с самыми прекрасными цветами. В её чертах, особенно в глазах, угадывалось сходство с Лянь Шэн.
— Когда я впервые встретил Юйэ, ей было семнадцать. Она играла в шахматы на увеселительной лодке с одним человеком. Это был известный хулиган из Хуаньшуя, который, пленившись её красотой, хотел насильно взять её в жёны. Юйэ сказала, что если он выиграет, она согласится, но если проиграет, он должен оставить её в покое. В итоге Юйэ победила, но тот негодяй внезапно отказался от своего слова. Я думал, что такая хрупкая девушка окажется беспомощной в трудной ситуации, но неожиданно она опрокинула шахматную доску, рассыпав все фигуры прямо ему в лицо. Все присутствующие остолбенели, а когда хулиган опомнился, он пришёл в ярость и тут же бросился на неё.
Вспоминая прошлое, Лин Цзюяо слегка улыбнулся, словно перед ним вновь возникало что-то очень приятное.
— Юйэ выбежала и столкнулась со мной. Увидев мои дорогие одежды, она сказала, что за ней гонится человек, желающий похитить беззащитную девушку. Я видел всё происходящее и нашёл её забавной, поэтому вмешался и спас её. Я знал, что она из семьи Сюй, но она не знала, что я городской правитель Хуаньшуя. Влюбившись впервые, я боялся её потерять и потому никогда не раскрывал ей своего положения. Прошло полгода, и во время отбора в императорский гарем семья Сюй подала её имя. В то время я был занят и не знал об этом. Когда же узнал, было уже слишком поздно.
Лянь Шэн, её круглые чёрные глаза внимательно смотрели на него, слушая каждое слово.
— Меня задержали дела. Моя мать, твоя бабушка, была ещё жива. После смерти твоего деда я унаследовал титул, но моё положение было шатким. Ещё давно мать договорилась о моём браке со старшей дочерью семьи Фан — Фан Юань. Фан Юань — мать Лин Фэна и Лин Чу. Я думал, что моя жизнь навсегда останется такой, и никогда не ожидал, что позже встречу твою мать. Увы, мы встретились слишком поздно, и я слишком многое скрывал. Затем мать стала давить на меня, чтобы я взял в наложницы Фэй Ми. Любя Юйэ, я, естественно, отказался. Когда мне наконец удалось покинуть резиденцию, я узнал, что Юйэ, не найдя меня после нескольких дней поисков, была записана отцом и братом в списки.
Фэй Ми… Сюй Юйэ… Лянь Шэн внезапно что-то осознала и широко раскрыла глаза:
— Фэй Ми… это же благородная наложница Ми?
— Да. Тогда у меня не было другого выхода. Не желая терять любимую женщину, я пошёл на переговоры с Фэй Ми, позволив ей войти во дворец как наложнице, а Хуань Шуй в будущем обязался помочь ей в одном деле. В списках была записана старшая законная дочь семьи Сюй. Если они не проговорятся, никто не узнает о подмене. Фэй Ми согласилась, и я с радостью рассказал Юйэ правду — что она может поменяться местами с Фэй Ми и выйти за меня. Она долго была в оцепенении, но накануне свадьбы покинула Хуаньшуй. Остальное ты уже знаешь. Я сожалел об этом всю жизнь, причинив боль твоей матери и тебе.
Губы Лянь Шэн слегка задрожали, но она не проронила ни слова. Она понимала поступок матери. Сюй Юйэ не хотела разрушать чужую семью и тихо ушла из Хуань Шуя. Но чувства к городскому правителю Лин и тоска по родным местам остались, что в итоге привело к её печальной кончине в Интун.
Закончив рассказ, Лин Цзюяо слегка покраснел. В молодости он совершил ошибку, думая, что всё под контролем. В старости же едва не погубил собственную дочь. Его жизнь была неудачной, но, к счастью, А-Шэн теперь вернулась целой и невредимой. С этого момента у него будет шанс всё исправить.
Тем же вечером Лянь Шэн рассказала И Цяньчэну о матери и прошлом Лин Цзюяо. И Цяньчэн слушал её тихий голос и согласно кивал:
— Хм… городской правитель Лин и вправду не был хорошим человеком.
Одно дело — обидеть Сюй Юйэ, но зачем жениться на Фан Юань, если он её не любил? Только чтобы погубить её жизнь.
Закончив, Лянь Шэн вдруг нахмурилась и посмотрела на И Цяньчэна:
— Муж, ты ведь тоже не любил меня вначале. Почему же женился? Разве это не было губительно для нас обоих?
И Цяньчэн улыбнулся:
— Тогда ты сама настаивала на этом. Я подумал, что редко встречаются такие решительные женщины, и решил её побаловать.
Лянь Шэн едва сдержала смех, но нарочно сохраняла серьёзное выражение лица. Его улыбка исчезла, и он выглядел немного напряжённым:
— Ты сердишься?
Он казался озадаченным, долго колебался, но наконец раскрыл ей правду:
— Ты, возможно, не поверишь, но в тот момент, когда я приподнял твою фату, я уже… — Он стиснул зубы и закончил: — Я уже был к тебе не равнодушен.
Она не смогла сдержаться и рассмеялась в его объятиях, глаза её сверкали от счастья. Словам господина Фу И нельзя было верить — оказывается, он был очарован ею с самого начала, иначе никогда бы не согласился на брак.
Лянь Шэн взяла руку И Цяньчэна, переплетая пальцы:
— Значит, это наша судьба? Если будет следующая жизнь, я снова найду тебя и останусь с тобой.
Его рассмешила эта детская фраза, и он ответил:
— Если будет следующая жизнь или даже жизнь после неё, просто оставайся на месте и жди, пока я найду тебя.
Тому, кто ищет, всегда приходится труднее.
И Цяньчэн боялся задеть живот Лянь Шэн. После долгих военных походов он воздерживался, опасаясь потерять контроль и причинить ей вред, поэтому добровольно отправился спать на узкий диван в соседней комнате.
Мерцающий свет свечи отбрасывал тени на его фигуру, а его широкие плечи внушали особое чувство надёжности. Лянь Шэн не отрываясь смотрела, пока его силуэт не исчез из виду.
В ту ночь ей приснился сон, которого не было целый год, и он продолжился с того места, где прервался.
Ворота Индуна были проломлены, и она не могла пошевелиться. Солдат Западного Цяна поднял изогнутый меч и занёс его над ней. Внезапно Лянь Шэн оказалась в чьих-то объятиях, и все звуки — крики, плач — исчезли.
Она подняла глаза. Солнечный свет падал на его тёмные доспехи. Его черты были мягкими, и он смотрел на неё с нежной улыбкой.
Всё наконец подошло к концу. Так вот каков истинный финал — они стали спасением друг для друга.
Лянь Шэн и И Цяньчэн оставались в Хуаньшуе до середины мая. Трава буйно росла, иволги порхали в воздухе — в мае Хуаньшуй уже не был холодным, а наполнялся жизнью, и пейзажи были прекрасны.
Живот Лянь Шэн становился всё больше. Беременность длилась уже шесть с половиной месяцев, и ребёнок двигался всё активнее. Даже до рождения она чувствовала, насколько здоровым и живым будет её дитя.
Лин Цзюяо больше не посещал увеселительные лодки, а его лицо светилось счастьем, пока он старался угодить дочери. Лин Фэн был внимателен и нашёл нескольких опытных повитух, чтобы ухаживать за сестрой, обучая её шить детские слюнявчики. Лин Чу был в наибольшем восторге — теперь у него была не только сестра, но вскоре он должен был стать дядей. Раньше он был младшим в семье, но теперь наконец понял радость быть старшим братом.
Лян Чжэнь пришёл в ярость и заключил соглашение с Сян Ханем, даже позволив тому привести войска, чтобы разобраться с И Цяньчэном.
И Цяньчэн не мог дождаться их атаки, но, глядя на округлившийся живот Лянь Шэн, не мог заставить себя уйти и не решался. Он боялся, что, уехав, потеряет её. Когда Лянь Шэн была беременна в первый раз, его не было рядом. Теперь, когда до родов оставалось чуть более трёх месяцев, если он не сможет быть с ней, это станет вечным сожалением.
Лянь Шэн догадывалась, что Лян Чжэнь и Сян Хань не останутся в бездействии. Она спросила Лин Цзюяо о ситуации, и тот не посмел ничего скрывать. Обрадованный, что дочь наконец готова с ним говорить, он честно рассказал всё, а затем, боясь, что она забеспокоится, поспешно добавил:
— У Лян Чжэня в столице не так много войск, да и Сян Хань уже на последнем издыхании. А-Шэн, не переживай.