— Добрый день, фру Бельчиха… То есть добрый вечер, — пролепетал Лазающий Мышонок. — Я пришёл… Я должен был… Я как раз проходил тут поблизости… и хотел… и решил… пожелать вам доброй ночи, — нашёлся наконец Лазающий Мышонок. — Но, должно быть, я ошибся дверью, потому что попал прямо в детскую.
— Это была вовсе не дверь, — хором закричали малыши, — ты влез в окошко!
— Да, да, — растерянно сказала Бельчиха-мама, — но сейчас, дети, вам пора спать.
— Не хотим спать! Не будем спать, раз пришёл дядюшка Лазающий Мышонок! — закричали бельчата.
— Может, мне лучше уйти? — заторопился Лазающий Мышонок.
— Нет, нет, ни в коем случае, — ответила Бельчиха-мама. — Проходи в комнату и садись поужинай. (Она была очень гостеприимной белкой.)
— Да, но я только что ужинал, — промямлил Лазающий Мышонок, усаживаясь за стол. — То есть…
— Ничего страшного. Можешь поужинать ещё раз, — ответила Бельчиха-мама и поставила перед Лазающим Мышонком тарелку с тремя орехами. — Здесь кое-что осталось, — добавила она.
— Тысячу раз спасибо, — сказал Лазающий Мышонок и покосился на орехи. — Все три мне?
— Да, это все тебе. Мы уже поели.
— Если все три мне, — решительно сказал Лазающий Мышонок, — я бы хотел съесть только один, а два других ореха оставить.
— Но почему же? — удивилась Бельчиха-мама.
(Слушай внимательно: кажется, у Мышонка заговорила совесть, и сейчас он во всем признается.)
— Потому, что я должен вам два ореха. (Нет, все-таки он не сознался. Ну, слушай дальше.)
— Какая ерунда, — сказала Бельчиха-ма-ма. — Это было уже так давно, что я уже совершенно об этом забыла.
— Это было не так уж давно, — попробовал возразить Мышонок.
— Это все равно ерунда, не стоит об этом говорить. Мой муж как раз спустился в кладовую, чтобы принести побольше орехов.
— Пожалуй, мне пора, — неожиданно заторопился Лазающий Мышонок.
— Нет, нет, — заверещали бельчата, — ты должен ещё спеть нам песенку.
— Ладно, спою, — согласился Лазающий Мышонок. — Я спою вам песенку про Миккеля-Лиса. Я сочинил её вчера, когда Миккель собирался меня съесть.
— Он съел тебя?! — испуганно спросила маленькая белочка.
— Миккель-Лис? Меня-то? — задиристо переспросил Лазающий Мышонок. — Ха-ха! — И он запел
СВОЮ ПЕСЕНКУ:
Как только Лазающий Мышонок допел свою песенку до конца, в комнату вошёл папа Йене.
— Неужто ты?! — удивлённо воскликнул он.
— Да. Это я, — признался Лазающий Мышонок. — Я случайно проходил мимо и решил заскочить, чтобы пожелать вам спокойной ночи. (Теперь он уже врал не задумываясь. Да, к этому быстро привыкаешь…)
— Как это мило с твоей стороны, — растрогался папа Йене.
— Что ты так долго оставался в погребе? — спросила Бельчиха-мама.
— Там был вор, — нахмурился папа Йене. (Он так удивился, увидев Лазающего Мышонка, что на минуту даже забыл о воре.)
— Ой! — испуганно вскрикнула Бельчиха-мама.
— Сегодня, — добавил Йене, — я чуть было не схватил его. Но он успел выскочить из погреба прежде, чем я зажёг спичку.
— Ты хоть успел заметить, кто это был? — поинтересовалась Бельчиха-мама.
— Нет. К сожалению, было слишком темно. Как только он выскочил из погреба, я бросился за ним, но все-таки он успел удрать.
— Жалко, что ты не позвал меня, — небрежно вставил Лазающий Мышонок. — Я помог бы тебе поймать этого воришку. (Верно — бессовестный?)
— В один прекрасный день он попадётся ко мне в лапы, — с угрозой проговорил папа Йене, — и тогда… ему несдобровать!
Бедный Мышонок заёрзал, услышав последнее замечание Йенса, и снова заторопился домой.
— Мне пора, в лесу уже совсем стемнело.
— Ни в коем случае, — сказал папа Йене. — Я тебя никуда не отпущу. Садись, поболтаем.
Вот, — добавил он, — угощайся. — И он пододвинул Мышонку тарелку с орехами.
— Тысячу раз спасибо, — проговорил Лазающий Мышонок и сделал то, что предложил ему
Йене.
Пока Лазающий Мышонок уплетал орехи, радушный хозяин развлекал его разговорами.
— Нас пригласили на званый ужин сегодня вечером, — говорил он. — Это день рождения моего старшего брата.
— Мы так хотели пойти туда вместе, — вставила Бельчиха-мама, — но не с кем оставить детей.
— Какая обида! — посочувствовал Лазающий Мышонок. — Получить приглашение на ужин — и не пойти!
— Да-да это так досадно, — вздохнула Бель-чиха.
— Если бы я знал об этом заранее, я бы с удовольствием присмотрел за вашими детишками, — великодушно соврал Лазающий Мышонок.
— Ещё не поздно, — обрадовался папа
Йене. — Хочешь?
— Так сразу?! — испугался Лазающий Мышонок.
— Как это мило с твоей стороны, — поторопилась растрогаться Бельчиха-мама.
— Вот только ещё одно дело, — замялся Лазающий мышонок.
— Какое? — в один голос спросили супруги белки.
— Мне нужно сбегать домой и принести пакет с едой, чтобы я не соскучился, когда малыши уснут.
— Об этом не может быть и речи, — возмутился папа Йене. — В нашем доме, к счастью, хватит еды на всех.
— Тысячу раз спасибо! Я с удовольствием буду нянчить ваших малышек! — воскликнул Лазающий Мышонок. (И на этот раз он не соврал.)
Папа Йене и его жена ещё раз поблагодарили Лазающего Мышонка. Потом они умылись, почистили зубы и, нарядившись в праздничное платье, отправились в гости. А Лазающий Мышонок…
ГЛАВА ПЯТАЯ. О Лазающем Мышонке, «лошадке» и «самолётике»
Трое бельчат — Том, Лисе и Малыш Пер — сидели в своих кроватках и никак, ну никак не могли уснуть.
— Ну, ложитесь как следует, — уговаривал их Лазающий Мышонок, — головки — на подушки, хвостики — под одеяла.
— Не помогает, — вздохнул Том. — Я уже так пробовал — все равно не уснуть.
— Но ведь вы как-то должны уснуть, — возмутился Лазающий Мышонок.
— Перед сном папа всегда играет со мной в лошадки, — заметил Малыш Пер, — тогда я быстрее засыпаю.
— Но папы же нет дома, — объяснил Малышу Лазающий Мышонок.
— Какая ерунда! — возразил бельчонок. — Ты сам можешь быть моей лошадкой!
И Лазающему Мышонку пришлось стать лошадкой и раз пятнадцать пробежать по комнате с Малышом Пером на спине. Когда Мышонок совсем запыхался, он уложил Малыша в кроватку, заботливо прикрыл его одеялом и сказал, что теперь-то он уж обязательно должен закрыть глазки и быстренько уснуть.
Но тут в своей кроватке поднялся Том.
— Дядюшка Лазающий Мышонок! — позвал он.
— Чего тебе? — спросил уставший Мышонок.
— И мне никак не уснуть, — пожаловался
Том.
— Это почему же? — поинтересовался Лазающий Мышонок. (Ох, не надо было задавать ему этот вопрос!)