— Будет трудно, Стас. Нам обоим… будет трудно.
— Трудно уже было, — коснулся её лица кончиками пальцев, мягко поглаживая щёку. Его голос был таким же ласковым, как прикосновение его рук.
Она вздрогнула от легких приятных волн, пробегавших по спине. И, запрокинув голову, тихо проговорила:
— Скажи это.
Растерявшись на секунду, Стас едва заметно дёрнул головой и прищурил глаза. Мысли в голове налетали одна на другую. Сталкивались, и пропихивали вперёд одну. Пожалуй, самую правильную. И самую честную.
— Сказать? — Горячая ладонь легла на её талию, обжигая и заставляя вздрогнуть. — Что… люблю тебя?
— Не знаю, — пожав плечами, Кристина выдохнула ему в губы. — Это тебе решать…
Глава 51
С пугающим спокойствием Стас приблизился вплотную к Кристине. Его прикосновения были настолько ощутимы, что лёгкое покалывание, которое она ощущала в том месте, где была его рука, плавно расходились по всему телу, добираясь до кончиков пальцев на ногах. И пол… казалось, что он плавно превращался в горячий песок, обволакивающий ступни.
Стас тихо прочистил горло, откашливаясь перед тем, как сказать хоть слово.
Любит? Так ли?
Что есть любовь?
Если бы он только знал…
Страх спутать это чувство с привязанностью или чем-то иным, например, с той же благодарностью, вставал комом в глотке. Но он никогда ещё не испытывал к девушке ничего подобного. Даже схожих чувств…
Просто находиться с ней рядом, не говоря уже о том, чтобы касаться… Это было чем-то, что не поддавалось никакому описанию. Так же, как и объяснению. То, что начиналось с азарта и мимолётного интереса, сейчас сводило его с ума. Доводило до истощения. Границы, так скрупулёзно выставляемые не только им, но и самой Кристиной, были стёрты почти с самого начала. Он ненависти… до любви?
Об этом рассказывают в книжках и снимают фильмы, которые он терпеть не мог? Которые всегда считал бредом сумасшедшего.
И что теперь?
— Мне не нужен никто, кроме тебя, Тина, — надтреснутым голосом произнёс Стас и склонился над ней. — Правда. Я знаю, что не заслуживаю ничего из того, чего так хочу. И тебя не заслуживаю. И… — ещё ближе. Так, что кончик его носа соприкоснулся с её. — действительно отпущу тебя. Приму твой отказ, потому что нет сил смотреть на твои попытки оттолкнуть меня. Я не идиот. Я знаю, что мучаю тебя этим.
Она закрыла глаза, И Стас осторожно потёрся кончиком носа о её.
— Но если ты дашь мне этот чёртов шанс… я сделаю всё, чтобы об этом не пожалела. Слышишь?
— Да, — тихо ответила, боясь пошевелиться.
Тепло, разливавшееся по телу, давно перенесло её в другое измерение. Слова, проникающие в голову мягко оседали внутри и мгновенно впитывались, не чувствуя сопротивления. Удивительная способность мозга, фильтровать события и информацию. Кто-то не может всю жизнь простить… а она? Что с ней не так? Почему тот, кто не раз причинял ей боль, больше не вызывает в ней желания проклинать и ненавидеть? А дыра, так долго зияющая в груди, вдруг сама собой стягивается. И не потому что он оставил её в покое. А потому что он рядом. И касается её так, словно она самое хрупкое создание творца, которое повредить — равно погибнуть самому.
— Я люблю тебя. Тина. Так сильно, что готов отступить. Одно твоё слово…
— Поздно, — перебив его, Кристина едва заметно дёрнула головой. И, выдохнув ему в губы, отстранилась, чтобы посмотреть в его глаза. Такие чёрные. Бесконечные.
Поздно. Поздно отступать. Потому что момент давно упущен. Потому что его присутствие больше не означает страх. Потому что взгляд, которым он смотрит на неё — единственное что приносит успокоение. Сколько бы не противилась этому… уже поздно.
Осознавая, что приняла это… капитулировала перед собственными чувствами; противореча логике и здравому смыслу, приняла решение: это не только его шанс. Но её. Шанс на то, чтобы понять себя. И принять, если понадобится.
— Поздно? — его брови дёрнулись, а выдыхаемый Стасом воздух, отрикошетил от её губ, обдавая теплом. Внутри всё сжалось. Ледяные щупальца обвили глотку, не давая больше дышать.
— Поздно, — повторила Кристина, кивая. — Отпускать… поздно.
Казалось, что Стас всё ещё не понял. Смысл сказанного отказывался раскрываться перед ним. Словно прячась за плотной и тяжёлой ширмой, он лишь мерзко посмеивался, играя с его подсознанием. Подкидывая дрова в костёр, на котором тлела его душонка. Нестерпимо мучительно. Сводя с ума.
— Кристин, — занёс руку, чтобы снова коснуться её лица, но что-то останавливало. Так и зависнув в воздухе, его пальцы подрагивали от невозможности получить желаемое. — Я люблю тебя.
И повторить оказалось гораздо легче. Словно одного раза хватило для того, чтобы признать это. Чтобы принять факт своей зависимости. Хватило, чтобы признать свою беспомощность перед ней. Так… откровенно раскрыть душу. Вывернуть наизнанку, чтобы согреть её. Чтобы уберечь не только от всего мира, но и от себя.
И рука… так и продолжала висеть в воздухе напротив её лица.
Не зная, что сказать в ответ, Кристина подняла руку и мягко положила ладонь на его щёку. Слегка поглаживая большим пальцем нижние ресницы Стаса, дышала через раз.
И он пропал. Одно прикосновение, и земля ушла из-под ног. Её рука, дарящая ласку и тепло… и мир перестал существовать.
Так странно. Почти нереально. Ненормально.
— Эй, ребятки! Вы там? — голос Тани за дверью едва не выбил весь воздух из лёгких.
А его и так было слишком мало.
Вздрогнув, Кристина оторвала пальцы от его кожи, словно ошпарилась кипятком. Испуганно посмотрела на Стаса и, сглотнув ком, отвернулась, чтобы открыть дверь.
— Да, — высунув голову, увидела обеспокоенную подругу. Та, вытянув шею, пыталась рассмотреть Холодного, стоявшего у Тины за спиной. — Всё нормально, Тань.
— Точно? — насупившись, девушка с подозрением посмотрела на Крис.
— Да, — уверенно произнесла Кристина и, сжав губы, улыбнулась, заставая Таню этим врасплох. — Тань. Всё хорошо.
— Эм, — растерянно открыв рот, Татьяна снова перевела взгляд на Стаса, который, кажется, был слегка не в себе. Она никогда ещё не видела его таким… растерянным. — Хорошо. — Медленно выдавила из себя, пытаясь понять, что здесь происходит. — Тогда… просто ребята уходить собираются. — Большим пальцем ткнув себе за спину, Таня всё же постаралась выйти из заторможенного состояния. — Спрашивают, идёшь ты или нет?
— Десять минут, — сдавленно отозвался Холодный и пальцами провёл по отросшим волосам. — Пусть спускаются пока.
— Я поняла, — блондинка кивнула. И, бросив на Кристину вопросительный взгляд, всё же отступила.
Но в этом взгляде так явно прочитывалось: Я ТРЕБУЮ ОБЪЯСНЕНИЙ, ПОДРУЖКА!
Как только Таня скрылась из виду, Кристина снова прикрыла дверь. И, не успев толком обернуться, почувствовала сильные руки на талии. И, рвано выдохнув, оказалась прижатой к мужской груди. Так крепко, что голова закружилась. Каждым натянутым нервом ощущая его прикосновения. И не позволяя дурным мыслям оседать в голове.
— Десять минут. Не больше, — тихо произнёс перед тем как рукой обхватить её затылок.
И, потянув на себя, впечатался в полные и сочные губы своими губами. Зарычав, впился в этот рот, осознавая, что теперь по праву может наслаждаться ей.
Стас убрал руку с тонкой талии. Обеими ладонями обхватив её голову, направлял. Настойчиво пробивал себе путь, языком протискиваясь сквозь её зубы и постанывая в тот момент, когда она окончательно сдалась, позволяя ему завладеть собой. Позволяя насладиться ответом и вкусом, который до сих пор не мог забыть.
Его тёплые и упругие губы прижимались с такой силой, будто боялись, что девушка вдруг передумает. Дрожь, струящаяся по телу, молниеносно достигла эпицентра желания, и Стас снова застонал, прижимаясь бёдрами в её животу. Настойчивее толкаясь языком вглубь её рта, он слегка потёрся о Кристину, возбуждаясь сильнее. Мягкими толчками демонстрировал желание быть ближе. Напряжённые мышцы живота сводило мелкой судорогой, а пальцы, лихорадочно зарывающиеся в рыжие волосы, всё ещё не могли найти себе места.