можно будет хозяйничать, а до тех пор нет». Но Энгельгардт уже имел
этих самых русских батраков и, тем не менее, был с немцами не согласен, считая этот путь неэффективным, однако трудности создания сельхозартели
он прекрасно понимал. Лучший помещик России
Тут надо немного уточнить, от кого мы получаем информацию.
Александр Николаевич Энгельгардт, потомственный помещик, начинал как
артиллерийский офицер, стал химиком, причем, практиком, затем за научные
заслуги стал доктором химии и профессором кафедры химии Санкт-Петербургского земледельческого института. Впутался в студенческие
волнения, отсидел два месяца в крепости, и в 1872 году был сослан в свое
имение в Смоленской губернии. Энгельгардт по натуре исследователь, то
есть тот, кто получает удовольствие от собственного открытия нового и
неизвестного. Поэтому он не только занялся сельским хозяйством как хозяин, но и вникал в вопросы, почему в его отношениях с работниками все
70
происходит так, а не иначе, – не так, как тебе хочется, не так, как ты себе это
представляешь.
Отдельно надо подчеркнуть, что А.Н. Энгельгардт был выдающимся
хозяином – тем, кто может достичь самого высокого дохода при минимуме
затрат, - он на порядок увеличил денежный оборот имения с тем же
количеством земли. Но Энгельгардт не гнался за личным обогащением – это
ему было не интересно (хотя и его личный доход тоже рос). Он не сдирал три
шкуры с работников и поэтому одновременно поднял и благосостояние
крестьян тех деревень, которые на него работали. Пожалуй, он был лучшим
хозяином России, к нему со всех концов приезжали учиться, и, казалось бы, именно его хозяйство должно было быть образцом для остальных хозяйств
России, казалось бы, путь помещичьих латифундий, как и учили немцы, – вот
выход для России в области сельского хозяйства!
Но Энгельгардт, критикуя существовавшее положение и будущие
реформы Столыпина, писал (выделено им):
* « Разделение земель на небольшие участки для частного пользования, размещение на этих участках отдельных земледельцев, живущих своими
домками и обрабатывающих, каждый отдельно, свой участок, есть
бессмыслица в хозяйственном отношении. Только «переведенные с
немецкого» агрономы могут защищать подобный способ хозяйствования
особняком на отдельных кусочках. Хозяйство может истинно
прогрессировать только тогда, когда земля находится в общем
пользовании и обрабатывается сообща. Рациональность в агрономии
состоит не в том, что у хозяина посеяно здесь немного репки, там немного
клеверку, там немножко рапсу, не в том, что корова стоит у него целое
лето на привязи и кормится накошенной травой (величайший абсурд в
скотоводстве), не в том, что он ходит за плугом в сером полуфрачке и
читает по вечерам «Gartenlaube». Нет. Рациональность состоит в том, чтобы, истратив меньшее количество пудо-футов работы, извлечь
наибольшее количество силы из солнечного луча на общую пользу. А это
возможно только тогда, когда земля находится в общем пользовании и
обрабатывается сообща.
…Описав там же мое хозяйство, я закончил статью следующим
образом:
* «Я достиг в своем хозяйстве, можно сказать, блестящих
результатов, но будущее не принадлежит таким хозяйствам, как мое.
Будущее принадлежит хозяйствам тех людей, которые будут сами
обрабатывать свою землю и вести хозяйство не единично, каждый сам по
себе, но сообща». И далее я говорю: «Когда люди, обрабатывающие землю
собственным трудом, додумаются, что им выгоднее вести хозяйство
сообща, то и земля, и все хозяйство неминуемо перейдут в их руки».