Однако и все те, у кого «Антикармический» год стоит вначале или в конце двенадцатилетнего обращения, тоже не смогут упустить его. Например, от некстати возникшего вынужденного простоя.
Самое ужасное в «Антикармический» год – это отсутствие каких-либо серьезных чудес – сообщает Г.Кваша и с ним трудно не согласиться. Хуже всего – проспать год волшебства, так ни на что и не решиться, так ничего и не вытребовать себе. Из данного правила тоже есть исключение. Когда-то, поддавшись на успех «Антикармического» года, можно «спугнуть» намечающийся зрелый жизненный результат. С пути к нему уведёт ближайший локальный успех, как бы повысивший исследователя, но переключивший его тем самым в иную роль. От подобных искривлений избавляет только владение профессионалом делом в условиях управления.
В осознанном восприятии времени доступно по-разному задействовать успех «Антикармического» года – он многогранен. Кто-то, как обращает внимание Г.Кваша, потратит благодать «Антикармического» года и распорядится его свободой ради того, чтобы выбить для себя новую должность, заработать большие деньги или заполучить всеобщую благосклонность. Но будут и те, кто попытается своей радостью поделиться с людьми или взвалить на себя какую-то особенно большую ответственность, как обошёлся со своим «Антикармическим» годом Марк в Главе 1.3: «Поручите мне то, что больше некому поручить».
Применительно же к жизненным циклам профессионального становления, оказавшись изолированным от дела в «Антикармическом» году, человеку не постичь обе эти сущности. И снова, только управление освобождает жизнь от рисков неиспользования для её прогресса природной энергии движения.
Среда управления устроена так, что ни один из её участников не может вытолкнуть никого из дела в преддверии важного года чьей-то жизни. А также воспрепятствовать вхождению в дело. Потому как в условиях управления вообще никто не может хоть когда-нибудь ограничивать возможности других людей жить выбранным делом.
Лишь в незрелом жизненном укладе от людей одни их представители могут обрывать прочие пути профессионального самоосуществления. Само такое действие проявляет вопиющую несостоятельность, прибегающего к нему, губителя. Но именно он оказывается определяющим существование выживания низкого пути развития в отсутствие управления.
Своей неспособностью открывать жизни будущее, губитель лишает её яркой перспективы. И всего-навсего тем, что предусмотрительно устраняет из дела проводников перемен будущего. Так правящая незрелость снова выдавливает профессионалов из жизни. Им нужно опять бороться за жизнь. И бороться уже нельзя.
Неверный жизненный уклад вынуждает вступать в противоборство с тем, что в своей неконкурентоспособности охраняет эту свою слабость. Уровень принятия решений в таком устройстве наиболее изолирован от них. Зайти потолковать на нём нельзя. Только в иных условиях человеку ничто не преграждает путь к цели своего визита с добрыми намерениями. А иначе широко возникают как раз те, кто «не могут». Именно они закладывают взрывоопасный и калечащий жизни кризис переразвития.
Единственно жизнь в условиях управления обладает бесконечными возможностями развития и их невозможно превзойти. А в ином существовании, всё неспособное к развитию блокирует его. При этом оно ограждает себя непролазными правилами абсурда и нанятой грубой силой. Вследствие чего борьба становится наиболее разрушительной.
Однако дело не в том, что профессионал пасует перед вновь выросшими препятствиями. Не это ограничительное свойство борьбы выводит профессионала из неё.
Борьба за жизнь закабаляет её на низком пути развития. Вести такую борьбу на новом витке профессионального роста означает с ещё большей силой проводить разрушение низкого пути развития. Но когда-то борьба становится внутренне недопустимой – в дорастании пониманием до того, что возвращение к ней влечёт за собой настоящее обрушение жизни.