– Я прочитал виртуальный дневник Сотникова, – сдержанно произнес Евгений Павлович. – И, честно говоря, потрясен. – Он окинул нас с Полиной внимательным, изучающим взглядом, словно хотел понять, готовы ли мы принять самое худшее. Но, видно, решив, что не готовы, начал не с самого главного: – Сначала мне, правда, никак не удавалось подобрать пароль. Перепробовал все: даты рождений, знаменательные события, названия памятных мест моей дочери и ее мужа – ничего не подошло. Я уже отчаялся, но вдруг вспомнил ваш рассказ, Виктор. А именно: надпись на фотографии Али.
– «Вчера наступит завтра»? – осторожно спросила Полина, а я почувствовал разочарование, оттого что эта загадочная фраза оказалась всего лишь паролем к дневнику Сотникова. Я-то надеялся, что Стас оставил для меня послание.
– Да, только нужно печатать слова с сокращениями и слитно, не оставляя пробелов. Выглядит это так. – Мишарин поднялся с кресла, опираясь на трость, подошел к столу, взял лист бумаги и написал: «ВЧЕРНАСТЗАВТР».
Я без интереса посмотрел на запись.
– Но почему это было написано почерком Стаса? – спросил я, не желая верить Мишарину.
– Ваш брат узнал пароль и записал на обратной стороне Алиного портрета, думая, наверное, что никто доставать его из рамки не станет.
– Узнал пароль? – задумчиво проговорил я. Смутная, дурацкая надежда снова замаячила впереди. – Узнал пароль к дневнику? А что, – я сделал равнодушно-невинное лицо, – дневник был уже начат тогда? Двенадцать лет назад?
– Конечно, нет! – добродушно улыбнулся милый, милый Евгений Павлович, сделав меня счастливым.
Всего на секунду. Потому что в следующий момент он все испортил.
– Дневник возник позже. Но надпись на фотографии сделана двенадцать лет назад, когда ваш брат проходил лечение в реабилитационном центре.
– То есть он узнал пароль к дневнику, которого еще и в природе не существовало? А для кого он его написал? – спросил я. Мишарин внимательно на меня посмотрел.
– Может, для вас, – сказал он с теплой отеческой улыбкой, понимая, что именно это я и хочу услышать. – Но, может, и для себя. Чтобы, когда настанет время, не забыть.
– Настанет время? – снова попытался подловить я его, но из этого опять ничего не получилось.
– Ведь ваш брат не знал, что вскоре погибнет.
Улыбка его погасла, он немного помолчал и похлопал себя по колену с озабоченно-задумчивым выражением лица.
– Чтобы вам все стало понятно, начну по порядку. Сотников сделал великое открытие. – Мишарин выдержал паузу. Вероятно, для того, чтобы мы с Полиной смогли осознать сказанное, проникнуться великим моментом.
– Вот как? – спросила Полина. Просто из вежливости, чтобы как-то прореагировать на его слова. Я ничего не сказал. Мне вспомнился Борис, и я с трудом смог сдержать ироническое замечание, готовое слететь с моего языка. Впрочем, мне было совсем не смешно. Я валял дурака перед самим собой, пытаясь заглушить тревогу, которая меня вдруг охватила.
– Это открытие в корне меняет представления о природе человека! – мрачно проговорил Мишарин. – Получается, что человек до известной степени существо несамостоятельное. Его жизнь определена заранее. – Евгений Павлович опять сделал паузу и постучал тростью по полу. Он стоял перед нами с Полиной, так и не сев. – До сих пор было неизвестно, где, в какой зоне мозга сохраняется память о прожитой жизни. Но оказалось, что в привычном смысле слова памяти не существует вообще. Образно говоря, есть некий сосуд, который уже наполнен конкретным содержимым. Вот этот сосуд обнаружил и вскрыл муж моей дочери.
Евгений Павлович прошелся по комнате, тяжело опираясь на трость.
– Это открытие было сделано им благодаря случайности. Если вообще теперь о случайности можно говорить. Володя Сотников проводил очередной сеанс реабилитации с Борисом Стотландом. В чем состояли эти сеансы, я вам, Виктор, уже рассказывал: происходило воздействие электрическим разрядом очень малой мощности на участки мозга, отвечающие за удовольствие и страх. Работа, требующая необыкновенной точности и внимания. Внезапно, из-за аварии на подстанции, потух свет. А когда включился автономный генератор, Володя продолжил сеанс. Но пациент, который до этого реагировал на терапию вполне адекватно, вдруг впал в неистовство. По непонятной причине Борис подвергся сильнейшей панической атаке. Володя не смог самостоятельно справиться с его состоянием, позвонил мне, попросил срочно приехать. Откровенно говоря, и я смог успокоить буйного пациента с большим трудом. Стотланда пришлось перевезти ко мне в больницу. Но это я вам тоже уже рассказывал. А что дальше было с Борисом, вы знаете сами. Но, когда я вам говорил, что не считаю виной его болезни методику Сотникова, я вам не лгал. Действительно, до вчерашнего дня я искренне так думал. А Володя… Сдав с рук на руки неудобного пациента, он продолжил свое дело. И все проходило благополучно. Методика давала прекрасные результаты без хлопотных последствий. Второй раз это произошло на сеансе с вашим братом.