Что же не посчитал нужным рассказать в своих записках Адам Олеарий? Систематизация торговли была доведена до такой дробности, что на Пожаре имелись специальные ряды: Завязочный, где торговали шнурками и лентами, Мыльный, Белильный (декоративная косметика), Голенищный, Подошвенный, Шапочный женский и Шапочный мужской. Перекрестки этих рядов тоже специализировались на отдельных видах товаров: были перекрестки Жемчужный, Нитяной и т. д. Торговля велась с таким размахом, что почти за век до посещения Москвы Олеарием другой иностранец, Сигизмунд Герберштейн, обнаружил на площади построенный вопреки всем указам гостиный двор, отдельные элементы которого были выполнены из камня (1520). Впрочем, это строение было не слишком велико, и в нем поместились далеко не все ряды. Например, торговцев Золяного ряда туда просто не пустили коллеги по профессии, и они продолжали торговать своим сыпучим товаром, расфасованным в лукошки, снаружи (зола применялась как удобрение).
Но, конечно же, на Пожаре можно было увидеть не только торговые помещения. В 1555–1560 гг. в ознаменование победы над Казанским ханством по повелению Ивана IV был выстроен собор во имя Покрова Божией Матери. Праздник, которому посвящен этот храм, выбран не случайно. Вот какова история этого праздника. В древности греческий город Влахерну осадило войско сарацин. В осажденном городе был юродивый (человек, взявший на себя высокий подвиг — Христа ради отказаться от высшего блага на земле — разума) по имени Андрей. Однажды, молясь в храме, Андрей увидел Богородицу. Она держала в руках омофор (покрывало), простирая его над городом. Вскоре осада была снята. Праздник Покрова был особо чтим на Руси, и ему посвящались многие храмы. По замыслу Ивана IV, возведение Покровского собора было благодарностью Небу за ниспосланную военную победу.
Собор представляет собой девять самостоятельных маленьких храмов, каждый со своим неповторимым обликом, выстроенных на общем подклете — восемь крайних приделов окружают центральный, точно лепестки цветка. Некоторые историки считают, что сначала собор был побеленным, но его причудливые купола и тогда были расписаны яркими узорами. Вокруг этого своеобразного комплекса идет галерея, с которой спускаются лестницы с площадками. Строили собор зодчие Иван Яковлев по прозвищу «Постник» и его товарищ, имени которого история не сохранила, донеся до нас только прозвище — «Барма», то есть «Заика». Собор Покрова — явление уникальное в мировой архитектуре, он и поныне не имеет аналогов. Представьте же себе, как он поражал воображение современников!
Расположенную с юго-восточной стороны шатровую колокольню к храму пристроили в 1670-х гг. Следует признать, что она очень удачно сочетается с творением Бармы и Постника, органично вписываясь в ансамбль собора.
Зато мы уже никогда не увидим стоявшую возле собора так называемую Тиунскую избу. Термином «тиун» на Руси определяли лиц, управлявших хозяйством крупных феодалов. Причем, что интересно, как правило, это были холопы, то есть почти рабы. Но такой «холоп» обладал практически всеми правами свободного человека — настолько уважаемым был этот род занятий. Тиуны, располагавшиеся в стоявшей на Красной площади избе, собирали со священников пошлины в казну митрополита, а позднее — и патриарха, — своего рода внутренняя налоговая служба московской Православной церкви.
Но вернемся все же к собору, точнее — к его архитектурному решению. В. А. Никольский отзывался о Покровском соборе таю «Первый вопрос, который невольно задает себе зритель перед этим собором: откуда взялась, как создалась концепция этой необычайной постройки? Здесь интересны и важны, разумеется, не технические или исторические подробности, не то, что в окрестностях Москвы, в сельских храмах Дьякова и Коломенского можно увидеть очевидных предков собора, даже не то, что собор воплощает в камне исконный, излюбленный тип древних деревянных шатровых храмов, еще уцелевших на Севере. В поздний час сумерек, в последние мгновения кончающегося дня, когда упрощаются все очертания, можно угадать, откуда родилась, чем могла быть навеяна идея подобной постройки: Василий Блаженный вырисовывается гигантскою группой деревьев. Вокруг высокой старой ели сгрудились естественною пирамидальною группой другие деревья поменьше… И это сходство — не случайность. Во всех древнерусских постройках соборного тина, где здание является группою связанных и объединенных отдельных построек (например, Коломенский дворец, деревянные храмы Севера), чувствуется подчас некая схема русского лесного пейзажа, органически роднящая памятники зодчества с окружающей их природой».