– Нет, я не понимаю тебя, – сказала Соня, не обращая внимания на Наташу, которая вдруг заплакала.
Разговор их прервали, позвав обедать. После обеда Наташа стала спрашивать письмо у Сони.
<Перед обедом приехал Pierre, который со времени первого приезда к Ростовым, заметив сильное впечатление, производимое на него Наташей, решил не ездить к ним.
Он с[3768] удивленным и робким лицом вошел в гостиную. Соня вызвала его в другую комнату, чтоб показать ему новые стихи в альбоме.
– Что с вами? Что такое? – спросил он,
Соня, едва удерживая слезы, сказала, что она надеется на его честь, что никого не имеет, кроме него, и показала ему оставленное ею у себя письмо Анатоля.
– Это адресовано вашей кузине графине Наталье Ильиничне?– сказал он, прочтя несколько строк и строго взглядывая на Соню.
Она опустила голову, подтверждая.
Pierre продолжал читать, и Соня слышала, как он не дышал, а сопел, и как лист бумаги трещал, быстро дрожа в его руках. Он, прочтя, бледный вопросительно посмотрел на Соню, хотел что-то сказать и не мог выговорить.
– Она верит ему, – заговорила Соня. – А я знаю, что это… Граф, помогите мне. Спросите у него, велите ему…
Pierre всё молчал. Только, увидав в двери Наташу, он торопливо передал письмо назад Соне и с страхом и любопытством посмотрел на Наташу. Он пошел было к Наташе, но вдруг остановился и повернулся к Соне.
– Что же, как вы думаете, граф, правда это или обман?[3769]
– Обман? Хуже, – проговорил Pierre. – Благодарю вас за доверие ко мне… Я сделаю… —только сказал он.
Весь обед он молчал и упорно и злобно смотрел на Наташу. Ему казалось, что он ненавидел ее.[3770]
* № 148 (рук. № 89. T. II, ч. 5, гл. XX).
Pierre лежал ногами на столе и спокойно читал, когда ему принесли письмо Сони.
Получив это письмо, долго не мог притти в себя. Он, боясь влияния на него Наташи, не ездил с этой целью к Ростовым, и вот к чему повело его отсутствие. <Pierre поскакал отъискивать Анатоля и нашел его в расстегнутой белой рубашке у цыган. Цыгане пели «Пряди, моя пряха», две плясали. Одну на коленах держал Анатоль и весело, добродушно хохотал чему-то.
– Э, ва-ше сиятельство, графчик, – закричала старуха, встречая Pierr'a. Гости улыбнулись ему радостно, в том числе и Анатоль. Там такой был в низеньких комнатах, что ничего нельзя было расслышать. Pierre подошел к Анатолю и стал звать его.
– Погоди. Ах, ты, моя пряха, – кричал он. – Пей. Фрак долой.
– Поди сюда,[3771] – сказал Pierre, хватая его за руку, по французски.[3772]
Анатоль смутился и, добродушно улыбаясь, пошел за Ріеrr’ом.
Анатоль вышел в маленькую комнатку, где стояла двухспальная.
– Иди, князь, – кричала в дверь цыганка.
– Сейчас.
Но Pierre запер дверь.
– Что ты хочешь этим? – сказал Pierre, показывая.
– А,[3773] с Ростовой, – смутился Анатоль, схватил записку.– Что тебе за дело?[3774]
– Одевайся и едем, – сказал Pierre.
– Куда?[3775] Я не могу жениться. Я тебе сказал.
– Одевайся и едем. И чтоб твоего духа не было в Москве.[3776]
– Я готов, mon cher, но ты знай, что я хотел достать денег.
– Подлец, – сказал Pierre, – деньги я дам.
– Mon cher…
– Знай, что, ежели завтра я узнаю, что ты здесь…
– Ну, уеду, уеду, чего же тебе?
Pierre вышел с ним. Его окружили цыгане, стали величать. Он выпил вина,[3777] но уехал вместе с Анатолем и, выслав ему деньги, велел сказать себе, когда графиня [?] приедет [?]
* № 149 (рук. № 89. T. II, ч. 5, гл. XX).
Анатоль, получив записку Наташи и решившись увезти ее,[3778] был у Долохова. Долохов все приготовил для похищения и для тайного, ложного брака. Долохов с своим уменьем всё устроил и заботливо приготавливал Анатоля к отъезду. Анатоль, взволнованный и[3779] нетерпеливый, ходил по комнате с запиской в руках и с удивлением увидел Pierr'a.
Pierre подал ему его письмо к Ростовой.[3780] Pierre чувствовал себя виноватым и робея сказал:
– Что ты хочешь этим сделать? Ты понимаешь?
– Что такое? Как? – спросил Анатоль.
– Что ты хочешь? Хочешь ты жениться на ней, или?.. – спрашивал Pierre, но в голосе его не было решительности. Глядя на счастливое, веселое лицо Анатоля, вдруг сделавшееся огорченным, он чувствовал, что не имел никакого права вмешиваться в это дело, что Анатоль был прав, что всё так коротко и так глупо.
Но Анатоль был смущен еще более Pierr'a.
– Я не знаю. Ma parole d'honneur,[3781] я не знаю. Je suis fou amoureux d'elle,[3782] я на всё готов. Но стало быть открыто.
3773
3774
– Нет, мне нужно. <Отец ее был сейчас. Он хочет знать> намерен ли ты жениться.
Анатоль поморщился. – Ты знаешь, что я не могу.
– Да, ты не можешь, – <задыхаясь> сказал Pierre. – Но какой ты мерзавец <скажи мне, что между вами было. Ты понимаешь, что я это не из любопытства хочу знать, мне нужно.
– Ну, что, пустяки. Поцелуи, может быть, – улыбаясь сказал>
3777
– Помни, – сказал Анатоль.