Тяжелая кавалерия тоже отступала, теснимая свежими резервами. А степные всадники страдали от атак нечисти. Всё было кончено. Ксерион Великий потерпел поражение. Первое своё серьёзное поражение в статусе Царя царей.
Одна звезда закатилась, чтобы взошла новая. Октан Мерцин безусловно теперь войдёт в зал славы великих полководцев Империи. Конечно, мы с Сандисом сегодня сделали очень много, однако именно Октан нанёс решающий удар.
Теперь оставалось преследовать, громить и добивать.
Глава 29
Эпохальное
Шаддинцы бежали.
Никакие речи, увещевания и дешовые чудеса уже не могли помочь остановить эту панику. Армия Востока полностью израсходовала свой запас прочности. Подвиги и превозмогания тоже имеют лимит.
Ещё недавно единая фаланга пехоты, наступавшая на нас живой волной, обратилась теперь перепуганной толпой. Шаддинцы хлынули обратно, толкая друг друга и спотыкаясь об убитых. Я воочию лицезрел иллюстрацию выражения: показали спину.
Страх полностью затмил разум вражеской пехоты. Они поворачивались к нам спиной и отчаянно пытались прорваться прочь сквозь ряды своих же товарищей. Получалась куча мала.
Меня сложно было заподозрить в излишней жалости к врагам, однако, несмотря на весь пройденный путь и предыдущие кровавые сражения, я ощутил некий внутренний блок, мешающий наносить удары абсолютно беззащитному противнику.
Нет. Я, конечно, не остановился. Продолжал колоть и рубить отступающих, но не ощущал обычного для горячки боя азарта.
Перед моим взором мелькали желтые халаты с пятнами крови, короткие кольчуги, шапки из варёной кожи, заменявшие пайганам нормальные шлемы. Цели для ударов и уколов искать не приходилось. Куда не махни — попадёшь в бегущего врага.
Намного агрессивнее меня действовала Луна. Она буквально ворвалась в ряды паникующих, орудуя мечом и кинжалом. Щит ведьма опять выбросила. Ноций, напротив, почти не сражался. Похоже, ему было даже жаль этих обречённых людей.
Ещё продолжались столкновения всадников Октана Мерцина с лёгкой кавалерией шаддинцев, а вот тяжёлая конница Царя царей уже отходила прочь, под угрозой разгрома. Их тоже преследовали, стараясь нанести как можно больший урон. Однако элитная кавалерия в отличие от пехоты отступала упорядочено и обладала несравненно более мощной бронёй.
Так…
Резать крестьян не самое рациональное использование моих сил сейчас. Этим могут заняться и менее квалифицированные кадры. Нечисть, например. Какие можно выбрать приоритетные цели? Надо найти вражеских стратегов и язатов. Тем более, что последние ещё находятся под эффектом моего массового подавления.
Я предпринял рискованный манёвр, вместе с Ноцием и Луной смещаясь вдоль нашего строя. Риск стоял в том, чтобы случайно не попасть под удар собственных легионеров. Постоянно приходилось использовать микроконтроль, чтобы осаживать натиск воинов, охваченных горячкой боя.
Одновременно с этим я выделял на карте сражение грифоньих всадников. Их под моим контролем осталось 12. Крылатых чудовищ следовало направить на уничтожение вражеских стратегов.
Несколько раз я был вынужден щитом удерживать атаки своих же воинов. Люди были на адреналине. Вложили все силы в последний натиск. Крушили, рвали, рубили, кололи. Даже Ноцию было сложно продвигаться сквозь это бушующее море насилия. Но вот перед нами словно риф в бурных волнах пехотной ярости возвышался желто-красный силуэт язата, похожего на огромного скарабея с орудийной площадкой по центру панциря. Этот жучара скорее напоминал механизм чем живое существо. Моё подавление сковало его. Могучий монстр бессильно лежал на пузе, а на его спине тщетно пытались что-то сделать трое представителей шаддинского жречества. Их охраняли двое фидаинов. Некоторые клеймённые воины Востока пережили бойню своих собратьев, поскольку были заняты сопровождением жрецов.
«Устраните охранников», — приказал я Ноцию и Луне. — «Жрецов надо попытаться захватить живыми».
С фидаинами Ноций уже не церемонился. Взяв у ближайших легионеров пару дротиков, парень практически с мощью пушечного выстрела вогнал метательное оружие в растерянных врагов. Я же пока был занят уничтожением самого язата.
Монстр казался бронированной громадиной, но за три удара волшебного меча мне удалось изгнать из него всё колдовство. Огромный скарабей окончательно превратился в безжизненную груду. Я же, напротив, ощутил резкий прилив сил. Меч передал мне часть энергии поверженного чудовища, вдохновляя на новые подвиги.