Анкара была слишком важна для России, чтобы позволить конфликту затянуться. Турция была чужой, потенциально слабым звеном в НАТО - мусульманское государство, управляемое коррумпированным автократом, мечтающим о восстановлении славы Османской империи. Эта страна играла ключевую роль в планах "Газпрома" по расширению экспорта газа в Европу, и без сотрудничества с Анкарой прочное урегулирование в Сирии было бы невозможно. Наряду с холодной яростью появились намеки на то, что Москва ищет пути восстановления отношений.
Однако сначала Эрдогану пришлось бы на коленях просить прощения за нанесенные обиды. Для Путина это был вопрос уважения. Прежде чем налаживать отношения, Турция должна была признать свою ошибку.
В течение первой половины 2016 года турецкий лидер упорно отказывался от этого. В конце мая Путин заявил журналистам во время визита в Афины: "Мы ждем от Турции конкретных шагов. Пока мы их не видим". Но месяц спустя Эрдоган резко пошел на попятную, написав Путину: «У нас не было ни желания, ни намерения сбивать российский самолет... Я хочу выразить свои глубочайшие соболезнования и сказать, что сожалею».
Вероятная причина его измены стала ясна через три недели, когда в Турции произошла попытка государственного переворота. Были веские основания полагать, что Эрдоган знал о ней и допустил ее, чтобы получить повод для репрессий против оппозиции. Заблаговременное урегулирование спора с Россией позволило ему сосредоточиться на более важном деле - очистке от врагов внутри страны. В любом случае, его извинения - это то, чего Путин ждал. 'Хотим ли мы полного восстановления отношений? Да, хотим", - заявил он, добавив, видимо, без иронии: "Жизнь идет вперед очень быстро.
Уже через год отношения стали близки к нормальным. Правда, они были не совсем такими, как прежде. Для России, как и для США, Эрдоган был непростым партнером. В течение нескольких последующих лет в Сирии возобновились столкновения между поддерживаемыми Россией и Турцией силами. Эрдоган разозлил Путина тем, что влез на территорию, которую Россия считала своим задним двором, поддержав Азербайджан против Армении во время вспышки конфликта вокруг спорного анклава Нагорный Карабах. Он снова спровоцировал Путина, поддержав украинцев в вопросе Крыма и поставив им беспилотники "Байрактар" для использования против сепаратистов на Донбассе. Но обе стороны старались не переходить "красные линии" друг друга. Отношения перешли в состояние, которое один из комментаторов назвал "кооперативным соперничеством". Эрдоган бросил вызов американцам, закупив российскую систему ПВО С-400, что стало неслыханным жестом независимости со стороны страны-члена НАТО. Путин продолжал надеяться, что Турция останется такой занозой в боку альянса, что это сделает отношения нецелесообразными.
В Сирии Путин умело разыграл слабую руку. Обама вступил в конфликт неохотно и, когда после этого в него вмешались русские, ожидал, что они увязнут в такой же трясине, в какой Соединенные Штаты оказались в Ираке. Этого не произошло.
К весне 2016 года ситуация стабилизировалась, и сирийские правительственные войска вновь перешли в наступление. Россияне начали регулярную ротацию войск на своей авиабазе Хмеймим и военно-морской базе в Тартусе. Для ведения боевых действий были задействованы силы специального назначения и наемники из группы "Вагнер" - российского аналога печально известной группы "Блэкуотер" Эрика Принса, обеспечивавшей безопасность Госдепартамента США в Ираке и других странах. Предполагается, что Вагнер был связан с не менее противоречивой фигурой - российским преступником и бизнесменом Евгением Пригожиным, известным на Западе как "повар Путина". Он сколотил состояние, оказывая услуги по организации питания Кремлю, российским школам и армейским подразделениям, а также владея рядом элитных ресторанов, где Путин обедал с иностранными лидерами, включая Джорджа Буша-младшего. Как и Blackwater, компания Wagner тесно сотрудничала с властями, в данном случае с ГРУ и Министерством обороны России. Это обеспечивало Кремлю правдоподобное отрицание в случае российских потерь.
Через два года после того, как Путин пришел на помощь Асаду, основная часть боевых действий была завершена. Россияне продолжали оказывать поддержку с воздуха, но в декабре 2017 года Путин был достаточно уверен в себе, чтобы отдать приказ основному контингенту экспедиционных сил начать возвращение домой. Оставались "неувязки", как выразился Путин: ИГИЛ все еще действовало в нескольких местах вдоль иракской границы. Но то, что осталось от оппозиции, постепенно теснилось в районе Идлиба, в то время как силы Асада укрепляли свой контроль над большей частью остальной территории страны.