И ему, Масаронгу, поручено натаскать её по всевозможным дисциплинам, начиная с основных боевых искусств и заканчивая наукой воздействия на разум живых существ. Будущему королю не нужна спутница жизни. Ему нужна придворная ведьма, могущественная чародейка, коей Василиса непременно станет. Прослеживается в ней некий потенциал.
А Масаронг ей в становлении поможет, укрепит, направит таланты в верное русло. Но это большой секрет, о котором ни шуту, ни учёному знать не обязательно.
Его мыслительный процесс был прерван душераздирающим звуком. В желудке Василисы отчётливо заурчало.
– Ой. Что со мной? Это какая-то смертельная болезнь, да? – спросила она, схватившись за живот.
Ей не был знаком пищеварительный процесс, само понятие пищи в её словаре значилось весьма размыто. Лис ест людей, чтобы достичь совершенства. Люди едят еду, чтобы банально выживать. Самой дриаде ничего такого для поддержания жизни не требовалось, а в человеческом теле она просуществовала на Изнанке относительно недолго. И там её не кормили.
За три с лишним века в хрустальной криокамере она успела порядком проголодаться.
– Вы чего? – всполошилась Василиса, когда Масаронг быстрым шагом подошёл к кровати, на которой она сидела. Он окинул девушку холодным взглядом, не отражающим ровным счётом никаких эмоций. Вырвал у неё из рук кисточку и дёрнул за шнурок, к которому та крепилась.
– Вызов прислуги, – пояснил телохранитель неожиданно хриплым, волнующим голосом в нескольких жалких сантиметрах от губ своей будущей ученицы.
Ох. Вот так сердце и сдаёт позиции. Внезапно и необратимо.
Холодная, сдержанная красота Масаронга разила без погрешности, ровно в цель. Высокие острые скулы; собранные в хвост на затылке обсидианово-чёрные волосы; взгляд, проникающий, кажется, в самую твою суть и выявляющий ложь с надёжностью полиграфа... От всего этого Василиса млела, и таяла, и медленно сходила с ума.
Дверь в покои отворилась, и вбежала служанка в фартуке и чепце.
– Чего желаете?
– Желаем, чтобы вы накормили госпожу по-королевски. Лучшие яства к столу, будьте добры, – скупо распорядился Масаронг.
Василиса возвела на него глаза с трепетом и благодарностью. Значит, никакая у неё не смертельная болезнь. Она наконец-то отведает человеческой снеди.
Только вот человеческой ли?
Все, кто её окружал, были слишком хороши, неправдоподобны, практически идеальны для того, чтобы считаться людьми. За исключением, разве что, принца.
Как только телохранитель перестал воздействовать на Василису своей сногсшибательной харизмой и вновь удалился к стеночке – подпирать, караулить и разглядывать инкрустированный эфес сабли, вся честная компания опешила от вопроса:
– Вы кто такие? Инопланетяне? Вампиры? Оборотни?
Принц Фанпайя, который, как сущий мальчишка, подслушивал за дверью, при слове "оборотни" сглотнул, потому что у него вдруг пересохло во рту. А девица-то непростая. Мигом раскусила, что не люди они.
Славящийся непрошибаемым самообладанием, учёный Пирэйн взял ситуацию в свои руки.
– Во-первых, – сказал он, – тебе недостаёт воспитания. Я понимаю, что нас разделяет культурная пропасть, но постарайся не задавать таких бестактных вопросов в лоб. Во-вторых, дорогуша, ты на Эльмирии, где живут великие народы, которым человечество из твоего мира и в подмётки не годится. Нет, мы не вампиры, не оборотни и тем более не инопланетяне. Да, ты имеешь дело с существами высшего порядка. Поэтому проявляй уважение и впредь...
– Да хватит тебе нравоучениями сыпать! – прервал его тираду Дадкалато и помахал зажатым в пальцах миниатюрным устройством, у которого светился экран. – Мне сообщение пришло. Обедать зовут.
И повели Василису по бесчисленным дворцовым анфиладам с перекрытиями, украшенными резной лепниной; по филигранно высеченным из мрамора ступеням, сквозь парадную залу с плафонами, зеркалами, золочёной резьбой и отменной акустикой.