— Я не в Клину, а в Москве. У себя дома, — ответила я.
— А-а-а, — опять протянула Василиса Георгиевна, и мне стало ясно, что она по-прежнему ничего не понимает. — А тогда при чем тут Клин?
— Наверное, ни при чем, — мне уже это начало надоедать.
— Но сперва ведь сказали про Клин, — совершенно заклинило бабушку.
Я наконец сообразила, как выйти из положения:
— Да, наверное, с междугородкой разговор пересекся. У нас это очень часто бывает.
— Ой, Зоечка, — заволновалась Агатина бабушка. — Тогда, пожалуйста, перезвони. А то вдруг нас до сих пор подслушивают.
«Чего тут, спрашивается, подслушивать? — удивилась я про себя. — Даже, предположим, если это так и было бы, человек давно бы со скуки сдох и положил трубку. И вообще, я когда-нибудь сегодня до Агаты доберусь?»
Но в трубке уже раздавались частые гудки. Василиса Георгиевна проявила бдительность. Пришлось мне снова набирать номер. А там... опять оказалось занято. Ну, если это Клим, я завтра его убью. Набираю Кругловых. Так и есть. Треплются.
Я в сердцах так треснула трубкой об аппарат, что он чуть не развалился. Однако выдержал и даже зазвонил. Это оказалась Агата.
— Набираю тебе, набираю, — едва услыхав мой голос, недовольно начала она, — а ты беспробудно висишь на трубке.
Мне прямо кровь от возмущения бросилась в голову.
— Я висю, то есть вишу? Нет, это ты висишь со своим обожаемым Климом! Никогда не могу дозвониться!
— С каким Климом! — закричала Агата. — Он вместе с бабушкой Мишку с Гришкой к зубному врачу повел, потому что родители заняты, а Елизавета Павловна одна с ними не справится.
— Он тоже с ними не справится, — ответила я. — Чтобы двум таким бандитам вылечить зубы и врач при этом остался цел, нужен отряд морских пехотинцев или, по крайней мере, ОМОН.
— Совершенно согласна, — засмеялась Агата. — Вот, если Клим выживет, завтра ему и скажешь.
— Боюсь, не выживет, — сильно сомневалась я.
Когда ни зайдешь к Кругловым, эти два милых братика Клима вечно чего-то творят. Нашему Будке до них далеко. Хотя им еще только по пять лет. И вообще, Будка влипает в истории по глупости, а эти вполне сознательно безобразничают.
— Но если Клима твоего нет, кто же тогда у Кругловых все это время на телефоне висел? — озадачилась я.
— Наверное, Женька. Или Олька, — откликнулась Агата.
— А ты с кем трепалась? — продолжала выяснять я.
— Ни с кем, — отрезала Агата. — Это не я, а бабушка. Лучше скажи, зачем ты мне звонила?
— А, ну да, — спохватилась я. — Важное дело есть.
— Какое? — сразу напряглась Агата.
— Нужно добыть телефон. Новенького, — объяснила я.
Повисла пауза.
— Новенького? — наконец медленно произнесла она. — А для кого?
— Для меня. — Пути к отступлению уже не было.
— Зойка! — выдохнула Агата. — Неужели тебе понравился этот... — И она умолкла.
— Продолжай, продолжай, — подбодрила я. — Кто этот?
— Ну-у, — продолжала она. — Ты только не обижайся. По-моему, он такой заносчивый, самовлюбленный...
— А по-моему, очень нормальный, симпатичный, — ринулась я защищать его.
— Ну, может, и симпатичный, — с неохотой согласилась Агата. — Но, если честно, Зойка, он совсем мне не нравится.
— А мне и не надо, чтобы он тебе нравился. Даже наоборот, — ответила я. — И вообще, у тебя есть Клим.
— Зойка, он мне совсем не так не нравится, — начала объяснять мне Агата. — Я имею в виду — как человек.
— Какой он человек, ты, между прочим, знать не знаешь, — заспорила я. — И вообще, нельзя судить о людях по первому поверхностному впечатлению. Ты ведь с ним даже словом не перекинулась. А уже утверждаешь, что он плохой человек.
— Нет, Зойка, я ничего не утверждаю, — медленно произнесла моя подруга. — Но на меня он произвел какое-то неприятное впечатление.
Меня это порядком удивило. Обычно Агата сперва, наоборот, считает всех симпатичными и хорошими. Даже самых противных людей. И разочаровывается не раньше, чем они сделают ей какую-нибудь гадость. Меня же она всегда упрекает, когда я о ком-нибудь плохо говорю. А может, Артур ей как раз понравился, и она пытается это от меня скрыть? «Нет, — оборвала я себя. — Это было бы слишком подло, и на нее абсолютно не похоже».
— Но, Зойка, ты ведь тоже с этим Потемкиным не обменялась ни словом, — тем временем продолжала Агата, — а уже успела влюбиться.
— Это совсем другое, — сказала я. — Называется — любовь с первого взгляда. Об этом даже книги пишут.
— Адаскина, ты сошла с ума, — погрустнела Агата.