А вот с ополаскивателем вышла промашка — коту удалось вырваться, и возвращаться под струю воды он не желал категорически, носясь по ванной, снося все на своем пути и оставляя пенные лужи.
Коллинзу все же удалось его поймать, недолго думая, он запихнув вопящее животное в унитаз, закрыл крышку и, усевшись сверху на нее, нажал на слив.
— Сколько раз там положено сполоснуть кота? Три? — Коллинз нажал второй раз на слив, а потом и третий, и только после этого, схватив полотенце, позволил почти охрипшему от воплей животному выпрыгнуть из унитаза прямо в большое пушистое полотенце ему в руки…
Убраться в ванной Коллинзу все же пришлось. Он бы не стал, оставив уборку домработнице. Но Фаина, которая тоже пользовалась этой же ванной, сподвигла его на вытирание воды с кафельного пола, и наведение там порядка.
— Ну, что там у нас?
Коллинз заглянул в комнату больше похожую на кладовку, куда он закинул мокрого кота вместе с полотенцем.
— Вытерся? — спросил он ехидно у животного.
Тот свирепо на него глянул, продолжив вылизывать мокрую шерсть.
— Нам еще причесаться положено, — предупредил его Коллинз и помахал расческой. Кот издал странный звук, похожий то ли на мяуканье, то ли на предупреждение, что он будет мстить.
Только парень не стал испытывать судьбу и терпение кота, решив, что причешет его после вечернего купания, и открыл дверь, выпуская животное из комнаты.
— Фаиночка, — Коллинз решил пожаловаться собаке на зловредного кота, у которого даже отдельной комнаты не было, и он бродит по дому, где ему захочется. Парень уселся на пол, позволив Фаине облизать его снизу доверху, радостно виляя обрубком хвоста. Что ни говори, а собачка у мадам Лежер ласковая и умненькая, по сравнению с котом совершенно не зловредная.
К вечернему моциону Коллинз вооружился по полной. Нижнюю часть его тела защищали штаны из «чертовой кожи», наверх он надел такую же куртку, на руки — мотоциклетные перчатки, «краги». Лицо прикрыл хоккейной маской. Гонорар, выплаченный авансом мадам Лежер, вполне позволял прикупить «специальное снаряжение», не нанося ощутимую брешь в бюджете. Теперь можно было совершенно не опасаться, что озверевший кот его расцарапает. Все же он, не собака, и его когти пострашнее будут.
— Кис, кис, — позвал кота Коллинз. Он еще не решил, что сначала будет делать, кормить его или купать. Решил начать все же с первого. А вдруг тот снова откажется от еды, как утром, и попытается ее разнести на лапах по дому? Но теперь с ним, Коллинзом, этот фокус не пройдет. И кормить кота в хозяйской кухне он больше не станет, для этого вполне подойдет кладовка. Наследит там, ну и что? И так сойдет.
Попробовав мясную запеканку, Коллинз решил, что если Шалли откажется от нее, то он, мысленно поблагодарив повара, сам ее с удовольствием умнет, даже не станет уговаривать кота съесть за маму, за папу ложечку, и именно поэтому положил в миску совершенно маленький кусочек.
Кот, как и планировалось, отказался от ужина, опрокинув миску к вящей радости парня. Коллинз не стал разбираться с причинами такого поведения животного и, подхватив его на руки, сразу поволок в ванную.
— У нас купание по плану с последующим расчесыванием шерсти, — заявил он из-под маски пытавшемуся вырваться из его рук отчаянно оравшему коту.
Тот пытался царапаться, кусаться, только фирменные вещи великолепно выдержали атаку зубов и когтей какого-то там кота. Подумаешь? Этим штанам, курткам и перчаткам асфальт на скорости не страшен при падениях мотоциклистов.
Речь о температуре воды уже не шла — Коллинз не намеревался снимать перчатки, чтобы коту было комфортно, тут остаться бы самому целым. Что получилось, то получилось. Сам виноват, вел бы себя по-человечески, он бы тоже действовал исключительно по инструкции.
Удалось все же отчаянно вырывающееся животное вымыть, как положено — и мордочку, и хвостик, и лапки. Обработать шерсть кондиционером для лучшего расчесывания и даже сполоснуть три раза, давая воде стечь. Но вдруг кот вырвался из цепких рук парня и заметался по ванной, оставляя потоки воды за собой.
— Ах ты, мелкий пакостник, — разозлился на него Коллинз. — Да я тобой сейчас подотру пол.
И он привел свою угрозу в исполнение, как только удалось поймать кота…
Ну а потом, само собой разумеется, было повторное купание с обещанием еще раз помыть им пол, если тот не поумнеет.
Кот охрип от воплей, когда наконец был тщательно вымыт, высушен, причесан и отпущен на свободу.
— Смотри у меня, — пригрозил ему Коллинз трехпалой перчаткой, которая даже несильно пострадала после проведенных действий. — До завтра, — ухмыльнулся он коту из-под маски.
Жаль, что тот не видел его ехидной ухмылки…
Утром Коллинз не стал тратить время на кормление кота — все равно есть из вредности не станет — а сразу перешел к водным процедурам, но не полным, а как прописано по инструкции — мытье лап и хвоста. Кот сопротивлялся по-прежнему, но орал уже меньше, то ли оттого, что голос еще не восстановился, то ли берег его для вечернего моциона…
Попробовав супчик, приготовленный для Шалли на ужин, Коллинз честно без подвоха съел его сам — неблагодарное животное не оценит стараний повара. Вымыл вяло сопротивляющегося кота, расчесал. После процедур у него остались силы, чтобы поиграть с Фаиной в ее комнате…
На следующее утро кот с радостным мявканьем кинулся Коллинзу навстречу, словно поджидал его под дверью.
— Проголодался, бродяга? — поинтересовался тот и погладил кота по голове рукой в «краге». Сначала Коллинз решил не кормить его еще один, последний раз, но кот бегал за ним по дому, как привязанный, и даже в ванную для утренней экзекуции зашел безропотно и без воплей позволил себя обработать. Что ни говори, а тяжело ему, лохматому персу, вылизывать себя, приходится терпеть.
На хозяйской кухне Коллинз разделил завтрак пополам, положив себе «большую» львиную долю. А коту кинул в миску маленько, если тот вздумает опрокинуть ее, то будет не так жалко пропавшей еды. Но тот ничего такого и не думал, он с жадностью проглотил, что было положено в миску, тщательно ее вылизал и преданным взглядом вперился в Коллинза, ожидая что-нибудь еще.
— Э, нет, достаточно, — погрозил тот ему пальцем. — Будешь хорошо себя и дальше вести, будешь получать пайку побольше…
Не прошло и недели после отъезда мадам Лежер, как в доме установился покой и порядок. Кот не шастал по дому, где хотел, теперь он желал находиться только в одном месте — поближе к своей миске. По утрам и вечерам спокойно без воплей и ора позволял себя искупать и привести в порядок, а потом терпеливо ждал, когда Коллинз выпустит Фаину из ее комнаты, и они втроем поиграют в какие-нибудь веселые игры, например, побегают за мячом. Вот тогда ему позволялось выпускать когти и отчаянно мяукать, когда собачке первой удавалось принести мячик лежавшему на диване Коллинзу в расслабленной позе.
========== Часть 3 ==========
В самый разгар лекции в джинсах Коллинза отчаянно зажужжал и завибрировал его телефон. Под недовольный взгляд соседа он извлек аппарат, чтобы выключить его, и не смог удержаться от улыбки — звонил Мартин. Он ему сразу перезвонит, как только будет перерыв между лекциями.
— Хеллоу, — раздался в трубке знакомый радостный голос. — Приезжай, как освободишься. Я вернулся и безумно соскучился.