— Вот тебе и человеческое лицо! Дай им волю — они всех перебьют. Меня, во всяком случае, они чуть не лишили человеческого лица, — попытался пошутить капитан, отлично понимая всю серьезность происшедшего.
Поддерживаемый друзьями, он доковылял до управления. Его больше никуда не посылали. На следующий день везде был восстановлен порядок.
Свет, падавший от настольной лампы, освещал раскрытую папку с уголовным делом и рядом с ней — большую руку с толстыми пальцами. В кабинете был полумрак.
Неожиданно из угла донеслось какое-то бульканье — это вскипела вода в чайнике. Дуда зевнул, посмотрел на часы. Было половина одиннадцатого. Он вышел, пошатываясь, из-за стола и включил верхний свет, чтобы приготовить кофе. Потом снова сел за изучение дела, время от времени потягивая из чашки горячий напиток.
А что еще оставалось делать оперативному дежурному? Сейчас он заменял заболевшего сослуживца. По опыту он уже знал, что лучше вообще не ложиться спать, чем вставать чуть свет.
Не успел он допить кофе, как в дверь постучали и в кабинет вошел Илчик.
— К тебе можно?
— Проходи, раз уж ты здесь… Дежурный послал какое-нибудь сообщение или разрешил своему помощнику на минутку выйти?
— Он сюда позвонит, если что случится.
— Уже звонит, наверное, тебя. — Дуда указал на аппарат.
Илчик снял трубку, некоторое время слушал и, закончив разговор, поспешил к выходу:
— Уже случилось. Сообщили об убийстве за городом. Черт бы их побрал!
После его ухода Дуда пытался продолжить изучение материалов старого дела о нераскрытом убийстве, но не мог сосредоточиться. Он отодвинул папку и набрал номер дежурного по управлению.
— Что за убийство, Лацо?
— Не убийство, а только попытка.
— Мы только что записали сообщение, — услышал он голос Илчика на другом конце провода. — В Баронове около восьми стреляли в… подожди, посмотрю его имя.
— В Баронове? В двадцати километрах отсюда… Знаешь что, я, пожалуй, туда съезжу, ладно? Скажи дежурному… Мне нужна машина с радио.
— Поедешь в Баронов? А стоит ли?.. Его имя Урбан. Стреляли на его даче. Преступник неизвестен.
— Поеду один, все равно здесь нечего делать. Если я кому-нибудь понадоблюсь, свяжись со мной.
Год назад Дуде присвоили звание майора и назначили заместителем начальника отдела. Теперь его слова звучали как приказ.
Стоял конец октября 1974 года, и майор с удовольствием вдыхал свежий ночной воздух. Шофер уверенно вел машину по незнакомой дороге.
После крутого правого поворота они неожиданно выскочили к поселку. Их внимание сразу же привлекли огни метрах в двадцати от дороги.
— Это, наверное, там, — указал шофер, — у них ручные фонари.
Навстречу им двинулся кто-то, помахивая фонарем с зеленым светом. Это был надпоручик Репка из районного отделения угрозыска.
— Я думал, приедет выездная группа, но потом сообщили, что ты едешь один…
— Вас и так здесь достаточно… Что произошло?
— Пойдем в дом, все расскажу на месте.
Застекленная веранда была обставлена мебелью, стилизованной под деревенскую. На полу возле двери, ведущей в комнату, чернела лужа крови. На столе были разложены вещественные доказательства и инструменты эксперта, а сам он на улице при свете рефлектора занимался изучением следов. Майор окинул взглядом гильзу, рядом с которой лежали фольга с отпечатками пальцев, план дачного участка и паспорт в красной обложке.
— План — только набросок, утром, при дневном свете, уточним, — начал Репка. — В хозяина дачи Урбана кто-то стрелял из пистолета. Около семи вечера на веранде. Он без сознания, санитарная машина забрала его в больницу. Прострелено левое плечо. Преступник, по всей видимости, стоял здесь, — надпоручик встал между столом и входной дверью. — Между ними не было никакой борьбы, все на своих местах. Гильза закатилась под плинтус.
— Установили личность раненого?
— По паспорту, — указал Репка на стол. — Он был у него в кармане.
Майор взял паспорт. С фотографии на него смотрело мужское лицо, которое показалось ему знакомым. Петр Урбан… Дуда быстро перелистал документ. На странице, где фиксировались пометки о трудовой деятельности, он увидел штамп национального предприятия «Тесла».
— Вот так! Я и не знал, что у него такая роскошная дача.
— Ты его знаешь?
— Немного. Говоришь, он жив? Как думаешь, что здесь произошло?
— Подождем, пока он сможет говорить. Лично мне кажется, что здесь сводили какие-то счеты. На первый взгляд ничего не пропало. Урбан, по свидетельству очевидцев, был на даче весь день. Вряд ли преступник решился бы на грабеж в его присутствии.