Он сел на подоконник и уставился на дрожащие лужи. Скоро обратно… И так всё время, почти двадцать лет. А что в итоге? Сотни спасённых жизней и одна одинокая и искалеченная. Одиночка. Всегда и везде один.
Как хочется курить, но нельзя. Узнает Шторгин, опять орать будет. Кожевников прикрыл глаза и коснулся затылком холодного стекла. Что его разбудило? Почему не отпускает какое-то тревожное чувство? Надо выйти, посмотреть, что там происходит.
Он медленно прошёл по палате, открыл дверь и внимательно осмотрел коридор. Тихо, слишком тихо. Приглушённый свет на посту, но Наташи нет. Спит? Или возится в процедурной? Подойти, попросить таблетку какую-то? Сергей сделал шаг и замер. Показалось или что-то звякнуло в ночной тишине? Бесшумно двигаясь вдоль стены, Кожевников дошёл до комнаты отдыха, толкнул дверь и замер. Высокий здоровый мужик крепко удерживал извивающуюся девушку, закрывая ей рот и нос широкой ладонью. Сергей сделал шаг и молча ударил его по шее ребром ладони. Мужик замер на мгновение и грузно свалился на пол. Наташа тяжело дышала, широко распахнутыми глазами глядя на неподвижное тело у своих ног.
– Что он хотел? – тихо спросил Кожевников и вдруг замер, прижимая рванувшуюся к нему испуганную девушку. – Ну ты чего? Не тронет тебя больше никто. Слышишь, никто.
Он прижимал её к себе, млея от нежности и боясь причинить ей боль, но губы сами нашли трепещущую жилку на виске.
– Тш-ш-ш, – не отрывая губ от нежной кожи, прошептал Кожевников. – Успокойся и расскажи мне, что он хотел.
– Он искал ключи от сейфа, – всхлипнула Наташа и мгновенно расслабилась, утонув в мужских объятиях.
– Понятно, – всё так же тихо проговорил Кожевников. – Ты его знаешь?
Наташа кивнула и прошептала:
– Он из новых, тяжёлое ранение, Шторгин предупреждал, что он уже наркозависимый. Я вызову охрану. Спасибо вам, Сергей Иванович.
Кожевников отвёл руки, не отрывая глаз от её лица. Ну вот и поговорили. Сергей Иванович…
– Посиди, отдохни. Я сам. Хорошо?
Наташа кивнула и позволила усадить себя в мягкое кресло. Кожевников выглянул в коридор, подхватил обездвиженное тело и вынес из маленькой комнаты. Затем подошёл к столу и нажал на кнопку тревоги. Он дождался охрану, пошептался с ними и помог унести пациента в палату. Прислушался к дыханию, рассматривая парня. Молодой, здоровый, волосы светлые, грудь перетянута эластичными бинтами. Что же с тобой произошло, парень, что ты так подсел на иглу? Но сейчас главное Наташа. Сергей вернулся назад и увидел, что девушка согнулась, уткнувшись в колени, и тихо плакала.
– Наталь, Наташенька, ну что ты? Всё закончилось, слышишь?
И вдруг она распрямилась подобно пружине, прижалась к нему и разрыдалась, пытаясь что-то говорить. Кожевников обнял её одной рукой, а другой поднял заплаканное лицо вверх и слегка коснулся губами уголка её рта. Наташа замерла в его руках, а потом отпрянула назад и испуганно уставилась на него. Сергей улыбнулся и развёл руки в стороны:
– Успокойся, Наташ, всё! Я просто успокоить тебя хотел, ты не подумай чего-нибудь. Скоро смена закончится, пойдёшь домой и отдохнёшь.
Девушка устало прикрыла глаза и безжизненным голосом прошептала:
– Да, да, конечно, – затем привычным движением заправила волосы под шапочку и пошла в процедурную.
***
– Ну вот и всё, Сергей Иванович, – Татьяна чётким движением закрепила повязку и улыбнулась. – Думаю, что через несколько дней Евгений Петрович вас выпишет. Не попадайте больше к нам!