- Ага, значит, ты тут – удовлетворенно сказал себе под нос Борута.
И он пошел в сторону Понятовского. Август отступил, спиной вошел в спальню, а очутившись там, оперся о стену. Винницкий видел его расширенные страхом глаза.
- Ну, убей меня, - произнес король. Он сказал то же самое и тем же тоном, когда прошлой ночью над его грудью завис стилет Винницкого. – Мне уже все равно.
- Лжешь!
Винницкий видел, что Борута прав. По лицу Августа стекали крупные капли пота. Король просто трясся. Время от времени, он не мог сдержать спазматической дрожи пальцев.
- Ну, и что теперь, пан Понятовский? – спросил черт. – Речь Посполитую делишь. Половину ее отдаешь России, четверть – пруссакам, а остальное, возможно, Австрии. Только вот, а что ты дашь мне? Где будут мои владения? Нехорошо это, пан Август, пропускать в трактате о разделе мое имя. А вот знаешь, что я сейчас сделаю? Убью тебя и вступлю в твое тело. А потом поеду на сейм в Гродно, а там подпишу такой пакт с Москвой, в котором Речь Посполитую буду представлять уже я…
- Погодите, сударь! – с трудом воскликнул Винницкий. – Зачем убивать Понятовского… Быть может, мы до чего-нибудь еще договоримся.
Борута замер. Он даже не обернулся. Но сабля, которую подносил к шее Августа, застыла. Винницкий и не думал, что способен на столь спокойный тон.
- Этот человек нарушил договор, - сказал Борута. – В 1763 году в разделе нас участвовало двое… Для него был трон, а для меня – его душа. Он должен был сохранить Речь Посполитую такой, какой та была… Но нет же, он полакомился на деньги Екатерины. В разделе участвовало двое, а будет – один…
- Нет, пан Борута, в разделе сейчас участвуют трое, - медленно произнес Виницкий. – Тебе незачем убивать короля. Это приведет только лишь к замешательству. Ведь даже из упадка Польши ты можешь получить большие выгоды, чем из ее существования. Зачем убивать Августа? Когда он умрет, я попаду в лапы кредиторов… А ты станешь королеубийцей. Ты же сам желал повесить меня за это. Договоритесь по-новому. Поделитесь Речью Посполитой сами!
Борута молчал. Раздумывал. А потом отступил в сторону, чтобы видеть обоих людей: короля и его лакея.
- А ведь этот шельма, мой камердинер, прав, - тихо заметил Август. – Раз нас здесь трое, достойных один другого сволочей, мы договоримся.
- Ты предал Речь Посполитую! Ты нарушил наш договор! – взбешенно засопел черт. – И я должен тебе верить?
- А он ведь был заключен без свидетелей. Скажи вслух, теперь уже можешь, зачем ты так защищаешь Польшу. У тебя на уме лишь выгоды, идущие тебе от этой страны. Ты боишься, что после разделов они значительно уменьшатся. Но самое главное, дьявол, ты не правишь территориями. Ты правишь людьми… Народом… Поляками… С чего ты имеешь выгоду? Позволь тебе напомнить. С польского разврата, нищенства, пьянства, обжорства, гордыни, несогласия, ссор и разврата. Ты боишься, что захватчики приведут твой народ к порядку… Что тогда каждый будет молиться и трудиться, а ты потеряешь души… Ведь это они для тебя наибольшее сокровище. Но я скажу и продам тебе кое-что, что сделает так, что разделы сделаются для тебя выгодными, что, благодаря ним, ты получишь еще больше душ… И то, что вскоре произойдет, сделается для тебя благословением…
Борута молчал. Он стоял, не двигаясь, глядя горящими глазами на короля Августа.
- Я отдам тебе кое-что, что для тебя будет неожиданностью, и что находится только в моих руках, как короля Речи Посполитой, что вознаградит тебе радел страны и упадок шляхетского правления. Я отдам тебе, как король и помазанник божий, все будущее Польши и поляков. И скажу, что ты с этим должен будешь сделать… Ты получал неплохие прибыли с драчливости, пьянства и разврата. Но теперь ты станешь подшептывать полякам слова бунта, провоцировать на восстания. Ты станешь отводить их от Бога, говоря, будто бы тот жесток, раз допустил упадок такой страны, как Речь Посполитая, ты объявишь его виновником всех тех несчастий, к которым, на самом деле, это ты приложил руку. И ты будешь иметь больше душ, чем даже мог себе представить и мечтать. Весь этот народ будет твой. Его величайшие поэты назовут Бога царем света и отвернутся от него… придя к тебе. А даже если и станут молиться и лежать крестом в костелах, ты всего лишь нашепчешь им, от имени якобы истинного Творца, что те хватались за оружие, и они отправятся в бой на смерть. На смерть, поскольку у них не будет ни единого шанса на победу. И тогда их осудит даже божий наместник из Рима. И они станут выть и рыдать, бить себя в грудь, только, на самом деле, их сердца уже станут принадлежать тебе. А сколько из них отбросит веру отцов, сколько из них отрекутся от нее в гневе? А сколько из них станет святотатствовать? До сих пор ьы был слугой этого народа – а теперь станешь его господином. Поляки – это сумасшедшие люди. Они готовы с голыми руками броситься против всех сил мира сего. А ты станешь жить за их счет будто король. Ну, пан Борута, соглашайся. Мы подпишем договор или циро81граф, как ты его называешь. И поровну поделим прибыли, которые достанутся нам от упадка Речи Посполитой. Справедливо и поровну. Я возьму деньги от Екатерины, а ты – польские души.