В итоге, забыв начальный свой замысел, Творец поместил отшельника в гущу людей. Так появился на Земле первый художник.
Ключик из сказки о Буратино
Картина, висящая в музее, может показаться кому-то уснувшей старушкой, но это не так. Она живёт, и всем богатством своих мыслей и чувств, излучаемых в пространство, просит зрителя войти. Просит войти даже своей формой, напоминающей дверь.
Случилось мне как-то услышать разговор, состоявшийся в музее, скорее телепатический, чем обычный. Зритель – рыжий и симпатичный паренёк – стоял возле картины. Но смотрел он вовсе не на неё, а на смартфон, ища какую-то инфу…
– Заходите, пожалуйста, не стесняйтесь, – предложила ему Картина. – Мои краски совпадают с цветами вашей ауры, и я уверена, что мы найдём с вами общий язык.
– С радостью вошёл бы, – ответил ей Зритель. – Да только вот дверь закрыта на замок!
– Ах, я забыла вас предупредить, что нужен ключик, – ответила Картина. – Особый ключик, разумеется. Из сказки о Буратино, и в то же время деловой. Имя этому ключику – сердце человека!
Как общество красок воспринимает художников
Общество красок, полагаю, ревниво оберегает своих художников, рассматривая их как администраторов подрамников и холстов. Ведь именно от художников зависит успешное выступление красок на выставке, перед строгим и взыскательным зрителем!
Не будь художников-администраторов, случился бы страшный беспорядок на холсте. Красная краска пыталась бы прославить любовь, зелёная – лесную поляну, синяя и жёлтая краски старались бы воспеть небеса. Случилось бы спортивное состязание красок вместо общения со зрителем, полным ожидания и любви!
Но вот приходит художник, и общество красок в его присутствии обретает долгожданный союз. Прилюдно, едва подсохнув на холсте, краски начинают вести беседу со зрителем. Обольщать его формами, давать ему фору по всякому пустяку. Уверять зрителя в том, что мир, его окружающий, есть песня Бога о своём творении.
Просьба Фотоаппарата
Куда бы ни шёл современный художник, за ним неотступно следует Фотоаппарат.
Поблёскивая своим стеклянным глазом как циклоп, этот искусный копировальщик видимого мира напоминает художнику о том, что пришло время техники. И щёлкает затвором своего объектива, как человек – языком.
«Прошу купить меня в магазине и сделать художником лужаек, – предлагает Фотоаппарат. – Художником лесов, речек и прочей земной красоты. А самому заняться изображением Тонких миров, доступных на сегодняшний день лишь духовному зрению человека!»
Именно об этом просит художника Фотоаппарат. И, похоже, его просьба имеет почву под собою.
Союз звука и цвета
Союз звука и цвета, который с древнейших времён пытались осуществить музыканты и художники, ныне воплотился в кино и служит благородным целям искусства.
Всякий художник знает о том, как звучит напряжённый цвет на картине. И музыка, сопровождающая показ этой картины, помогает сложнейшей подчас симфонии красок излиться и проще, и полнее.
Пейзаж и действие на его фоне, сопровождаемое музыкой, легче усваивается душой. Иногда такая поддержка получается настолько удачной, что словно бы открываются небеса, и душа понимает, что вся окружающая её Вселенная – лишь песня Бога о своём творении.
Но приведённые здесь соображения касаются лишь поддержки изобразительного искусства музыкой. Обратное же действие – поддержка музыки средствами изобразительного искусства – требуется не всегда. Настоящая музыка – птица бесформенных (а-рупа) сфер. Такая музыка стремится объять всю Вселенную, и поддержка её земными, пускай и прекрасными образами, может ей только мешать.
Двери физической реальности
Искусству не надо объяснять своё устройство, иначе оно перестанет быть собой. Начнёт разбирать предмет на части, как это делает часовщик в своей мастерской, забыв о Синтезе и Тайне.