– Действительно? Вы меня пугаете.
– Скажите, она сегодня вечером проводит бал?
– Да. И даже любезно пригласила меня, но я не смогу пойти.
– Прошу прощения, но вам придется пойти на бал и более того, я хотел бы быть представленным графине.
– Но зачем?
– Вы удивлены, не так ли? Что ж, когда вы услышите, что доктор Виксон тоже приглашен в качестве гостя, станет немного понятнее.
– Вы хотите продолжить свои наблюдения?
– Точно. И если переодевание в слугу для продвижения моего дела не остановило меня, то уж надеть костюм щеголя, танцующего на балах, не проблема.
– Вы танцуете?
– Черт возьми! Как молодой повеса, ищущий на подобных мероприятиях невесту. Итак, мы договорились?
– Безусловно! Жду вас в десять часов. Я буду рад представить вас моей хорошенькой кузине.
– Большое спасибо, – сказал Максимилиан, вставая и пожимая мне руку.
– Но как вы уйдете сегодня из того дома?
– Месье Бреа-Керген ложится спать каждый день в девять часов вечера. У меня есть ключ от сада и улицы. Я могу незаметно приходить и уходить.
– Увидимся вечером!
Философ прибыл около десяти. Сначала я не узнал его, потому что его перевоплощение выглядело не менее ошеломляюще, чем ранее, когда он появился у меня в костюме деревенского простака.
Одежда моего друга была безупречна, черный пиджак элегантно подчеркивал талию, волосы были аккуратно завиты, а тонкие щегольские усы украшали верхнюю губу. Обычно суровое лицо Максимилиана теперь сияло самодовольной улыбкой, которая характерна для мужчин ведущих праздный образ жизни, а на груди расцвела большая камелия.
– Ну? – сказал он, протягивая руку для приветствия. – Что вы думаете о моем новом образе?
– Вы самый необычный человек, которого я знаю, и я заранее представляю, как будет благодарна мне кузина, что я приведу с собой такого идеального партнера для танцев.
– Это точно! Надеюсь, я выгляжу достойно и во мне сложно узнать беднягу, которого вы видели две недели назад, занятого лишь кошкой и грелкой. К сожалению, – добавил он со вздохом, – я не менее слаб и болен, чем был прежде. Вся моя энергия фальшива и я чувствую, что мне придется расплачиваться за это. Сейчас мое единственное желание – закончить начатое. А потом, что бы ни случилось, я вернусь и умру на своем чердаке. Но я вижу, вы уже готовы. Пойдемте же. Я как борзая на охоте, не хочу терять добычу из виду.
Моя маленькая графиня де Бреан принадлежала к типу самых изящных, элегантных и утонченных светских львиц.
Кузине не исполнилось еще и двадцати лет, а она уже была замужем полтора года.
Граф де Бреан был очень богат и происходил из уважаемой семьи. В юности он много грешил, окунувшись с головой в страсти и соблазны жизни, но по достижении среднего возраста остепенился. Он собрал свое разорванное в клочья сердце и предложил его самой очаровательной и милой женщине на свете.
Они были прекрасной парой.
Эдиль любила своего мужа, потому что он был элегантен и знатен, сделал ее графиней и дарил ей самые роскошные наряды и самые красивые драгоценности. Одним словом, он удовлетворял каждую ее прихоть с неиссякаемой нежностью, на которую способен только отец, балуя свое любимое дитя.
Граф де Бреан любил свою обожаемую Эдиль, потому что новая жизнь, которую он начал на полпути своей карьеры, наполняла его невыразимой радостью. Благодаря этой юной женщине, он, наконец, обрел счастье.
Когда она проходила, сияющая и ослепительная, через золотые салоны, оживляя их своей веселостью и юностью, он наблюдал за ней с мягкой и трепетной радостью. Именно такое чувство испытывает путешественник, уставший и разочарованный длительными странствиями к чужим берегам, когда на его горизонте возникает шпиль, с детства знакомой деревенской церкви, и просторы родных мест, которые ему не следовало покидать.
Она любила свой мир, потому что царила там как всеми обожаемая королева. Граф, у которого не было других желаний, кроме как доставить удовольствие своей жене, и никаких других удовольствий, кроме как исполнять ее желания, широко распахнул двери своего салона. Пока его маленькая королева была самой красивой, самой восхитительной и самой непревзойденной женщиной в нем, он был счастлив.
Это заставляло других мужчин только недоуменно пожимать плечами.
– Ах! Вот и мой кузен! – сказала Эдиль, садясь рядом и взяв мои руки в свои. – Как хорошо, что вы привели такого чудесного танцора. Я только что вальсировала с ним и никогда не чувствовала такой легкости. Мне казалось, что у меня за плечами крылья. Скажите, он надолго в Париже?