Вскоре банды, столкнувшись с пограничниками и отрядами самообороны, отхлынули в леса, где дневной сеет сливался с ночью. Стремясь укрыться, бандиты забрались в бункеры, в сплошной беззвездный мрак, совершали ночные набеги, когда вокруг все притихало, уступая место одному только трепету перед темной силой, которая посылала людям ужасы. Прижавшись к зашторенным окнам, испуганные женщины и дети слышали в соседних домах выстрелы и слабеющие голоса заклинаний "Матка боска..."
* * *
Красноармеец Светов стоял часовым на посту на площадке между школой и разрушенным, очевидно, взрывом бомбы или снаряда кирпичным зданием в центре большого села. Здесь в несколько рядов выстроились крытые брезентом темно-зеленые "форды" - резерв командира полка. Это и был объект, вверенный под охрану часовому Светову. Стрелки и автоматчики полка "прочесывали" прилегавший к селу неприветливый, хмурый, в осеннем густом тумане лес. Село, как всегда в таких случаях, было внешне безучастно к происходившим событиям и казалось вымершим. На самом же деле оно жило своей, скрытой от посторонних глаз, жизнью - с приглушенным дыханием следило за исходом поединка немалых противоборствующих сил.
На пустынной улице Светов увидел торопливо шагавшего солдата с автоматом, насторожился.
- Кто такой? - строго окликнул Светов.
- Не отвлекайся, старина, от службы, автопарк твой спалят, миролюбиво ответил солдат-одиночка.
- Документы! - не уступал Светов.
- Не видишь? - солдат ткнул в свои погоны
- Напялить форму любой может.
- Светов, ты, что ли? - взревел обрадованно Толя Корниенко.
Из настороженных окон жители наблюдали братание двух солдат. Бывший сын полка, ныне красноармеец Корниенко, скороговоркой поведал Светову свою историю. В ходе "прочески" леса они с напарником взяли немного вправо, оторвались от ядра, наткнулись на засаду бандеровцев, в перестрелке одного убили, другого ранили. Пленный бандит, спасая свою шкуру, выложил важную информацию.
- Где-то здесь, в центре села, в подземном винном погребе вместе с бандой укрывается связней центрального оуновского провода. У них провод это что-то вроде разбойничьего штаба, - веско заключил Толя.
КП полка был рядом, Светов показал Толе на хорошо ухоженную усадьбу, вокруг которой, как ворон, кружил часовой.
Через несколько минут сработала Толина информация - на охраняемом объекте поднялась суета, ворчливо заводились автомашины. Пыхтя выхлопными газами, они срывались с места и мчались неизвестно куда. В суматохе начальство забыло сменить Светова с поста, и он чувствовал себя неприкаянным. Вновь показался Толя Корниенко. Теперь он шел в сопровождении офицера и двух солдат. Офицер махнул рукой, приглашая Светова в машину. Вскоре она остановилась за селом, в двухстах метрах от лесного массива, у стога сена. На лице Толи Корниенко было замешательство.
"Очевидно, волнуется за судьбу напарника, которого оставил с пленным бандитом", - предположил Светов
Спрыгнув с машины, Светов оторопел. У стога, на аккуратно разостланном сене, лежала молодая девушка. Широко открытые голубые глаза отражали облака. взгляд был спокойный, утомленный. Офицер попросил пограничников отойти к машине, присел на корточки и сразу нашел с пленной контакт.
- Какая странная баба, - пожимал плечами охранявший ее пограничник. "Давай, - говорю ей, - перевяжу, изойдешь кровью". - "Я стесняюсь, у меня рана выше колена, - говорит она и смеется. - Хочешь, я тебе спою про синий платочек?" Спрашиваю: "Пароль хочешь подать банде?" - "Банда в селе, ваши солдаты топчут пустой лес", - говорит и улыбается. "Не щерься, таких видел", - "Пойди у бандита возьми пулемет, надежней будет". - "Сбежать хочешь?" - "А ты мертвецов боишься?" - "Чудная", - опять пожал плечами солдат.
Убитого бандита положили в машину. Пуля вошла в затылок и вышла рваной раной через лоб.
Пленная нарисовала офицеру план центральной площади села, где совсем недавно находился охраняемый Световым объект, обозначила два входа в подземелье. На плане значились ходы и ниши бетонированного, с железными перекрытиями, бывшего помещичьего винного погреба. Один выход, тыльный, с площади был завален мусором, его дверь изнутри забаррикадирована. Действующий лаз находился в разрушенном. кирпичном здании.
Группа пограничников, оснащенная металлическими "щупами", искала входы в схрон бандитов.
Когда машина доставила Светова и Толю Корниенко к месту поиска, пограничники уже нашли тыльную дверь. Там работали саперы, стремясь с помощью взрывчатки сорвать ее, расчистить вход.
Пользуясь планом, офицер вместе со Световым и Корниенко быстро отыскали потайной лаз. Толя рывком открыл люк, Светов швырнул туда гранату. Почти одновременно снизу полоснула автоматная очередь. Светову пулей задело козырек фуражки.
"Примета к хорошему", - подумал он.
Из подземелья донесся приглушенный, неторопливый звук тяжелого пулемета, простреливавшего проход. Командир батальона капитан Тимошенко решил не рисковать людьми.
- Предъявите ультиматум, сопротивление бессмысленно.
Быть парламентером вызвался Корниенко.
- Жидковат. - забраковал Тимошенко, жалев парнишку.
- Разрешите мне. - Светов сделал шаг вперед.
Тимошенко обмерил его отцовским взглядом.
- Не напутаешь?
- Никак нет.
- Ступай. Дайте в сопровождение несколько автоматчиков, - приказал комбат командиру роты.
Светов с группой автоматчиков приблизился к люку, зацепил крюком лямку, открыл лаз. Вновь раздалась автоматная очередь. Выждав некоторое время, Светов с непривычной для себя роли военного дипломата не только громко, но и неестественно торжественно прокричал:
- Парламентеры, от имени командования пограничных войск предлагаю сдаться, гарантируем жизнь.
Внизу стало тихо, очевидно, необычное обращение внесло некоторое замешательство в стан бандитов. Затем раздались ругательства и стрельба. По несвязней речи бранящихся бандеровцев было понятно, что они изрядно пьяны. Светов захлопнул люк, что означало конец переговоров.
Комбат Тимошенко приказал командиру батареи противотанковых орудий прямой наводкой разрушить остатки кирпичного здания, завалить люк, а саперам ускорить обработку входа в схрон с площади. В схрон вели каменистые ступени. Бандиты заблаговременно устроили здесь завал.
В центре погреба саперы пробили отверстие для того чтобы пустить в подземелье дым, пытались выкурить бадеровцев, как кротов из нор.
Под ударами снарядов остатки здания превратились в бесформенное нагромождение кирпича. Через гулкое отверстие из погреба доносились пьяные выкрики бандитов. Тыльный проход был расчищен. Саперы нагнетали в погреб дым. Бандиты не сдавались.
В целях безопасности, на случай перестрелки с бандитами, а также при их попытке прорваться из села, пограничники по команде комбата заняли боевой порядок.
Операция приняла затяжной характер. Комбат приказал артиллеристам и саперам сделать в потолке погребеа пробоины, попробовать достать бандитов противотанковыми гранатами. Взрывы гранат в бетонном брюхе погреба отдавались земными толчками. В погребе все стихло. Комбат приказал отобрать добровольцев для продолжения операции в подземелье. Как всегда, где требовался риск, их оказалось больше.
Список добровольцев представили комбату, и тот безжалостным росчерком пера укоротил его наполовину к большому удовлетворению Светова и Корниенко оставив их фамилии в пределах заветной черты. Не знал Светов лишь того, что первым в списке значился Николай Иванович, который с боями прошел от Сталинграда до западной границы и волею судьбы был вновь сведен со Световым в одном, 42-м пограничном полку.