— Может Гаутэн Эльд, ещё как может, — повернувшись к тому спиной, спокойно проговорил я. — В Нивграде каждый, от мало до велика обязан уметь стрелять из лука. Женщины, мужчины, дети и старики — все они окажутся на стенах, когда придёт момент защитить свой дом. Да, они не профессионалы, не ветераны закованные в доспехи, но ты представляешь с какой яростью они будут сражаться, видя свои семьи, подающие им камни, копья, стрелы… Десять тысяч, Гаутэн, это немного, и если ты вместе с первым принцем продолжите мне угрожать, я приму сторону второго принца, после чего десять тысяч превратятся в пятнадцать или двадцать. И уже тогда, противостоять вам будут не только крестьяне с луками, но и конница второго принца. — Глаза посла злобно налились кровью.
— Думаешь я не знаю, почему ты здесь, почему первый принц вынужден о чём-то говорить и договариваться с кем-то вроде меня? Вы боитесь удара в спину, и это правильно. Нивград является не очень важным, но достаточно крупным городом, способным вместить в себя большое войско. Чьи атаки и налёты по тылам и снабжению ста тысячного войска игнорировать нельзя. Да, вы могли бы зайти с другой стороны, выбрать другой опорный город, но из-за малочисленности армии первого принца, это всё также не исключала опасность ударов уже по отрядам осаждающих. А какой толк в осаде, если в город через щели продолжают просачиваться припасы?
— Император Август лично сожжёт Нивград, если там окажется хоть одна крыса из прислуги второго принца, — рука посла невольно сжалась в кулак, кажется сейчас он жалел о том, что у него нет меча.
— Сожжёт, разумеется, я даже спорить с этим не стану. Но какой ценой? Сколько мы сможем забрать с собой, и хватит ли Августу сил для захвата столицы — вот это уже другой вопрос, — коснувшись начавшей подгорать на солнце шеей прохладного воротника, отделявшего плоть от острого обода панциря, облегчённо вздохнул. — Штурмуй вы даже сейчас наш город, уверен, двадцать тысяч убитыми и искалеченными мы вам точно бы организовали. — Блефуя, выдал первую попавшуюся в голову цифру я. — Но уже через неделю, когда каждая улица моего города будет защищена стеной, а каждый дом превратится в неприступную твердыню, цена планируемой вами глупости существенно возрастёт. Да и к тому же, принц Август ещё не был признан императором, для этого требуется проведение церемонии во дворце, поэтому, мы с ним пока ещё равны. — Набрав воздуха в грудь, а после повесив на себя максимально нейтральную и снисходительную маску, я вновь обернулся к мужчине и произнёс:
— Прошу, услышьте мои слова Гаутэн, и внемли голосу разума. Я, Карл Четырнадцатый, ни в коем разе не претендую на святое право первого принца, дарованное тому самими небесами. Более того, меня печалит тот факт, что пока мои братья убивают друг друга, наш истинный враг в лице Зорфов действует с развязанными руками. Все эти расы — эльфы, Дроу, карлики в своих пещерах, — все они порождений скверны и нечестивости, но вы забыли об этом, показав врагу нашу спину! — мой резкий переход на другую тему смутил Эльда. Ведь в моих словах таилась долька правды, первый наследник бросил границу, людей приграничья ради возвращения власти.
— Вы отказались от приглашения принца, — тяжело вздохнул Гаутэн, и впервые за все время нашего с ним диалога позволил своему взгляду опуститься на землю, а голове припасть в лёгкой пародии поклона, — поэтому, я готов выслушать ваше предложение…
— Оно до безумия просто, верный друг, — сблизившись с мужчиной, словно брату положил тому на плечо руку. — Пусть принц приходит к нам со всей своей армией, а люди его смотрят и убеждаются в том, что помыслы мои и моего народа чисты.
— Тогда вам нечего бояться… — Подняв голову, уверенно произнёс мужчина.
— Мы оба знаем, что это не так, — задрав нос, ответил я. — Август вспыльчив и понимает только когда с ним говорят на языке силы. Пока я здесь, за стенами он меня не тронет, людей своих пожалеет, ну а дальше видно будет, я не хочу лить кровь детей империи… — Мой взгляд вновь переместился на окружавших нас бойцов. Одной рукой держась за плечо посла, чтобы не свалиться с коня, второй извлёк из сумки висевшей на лошади свиток, написанной мной лично для первого принца.
Приняв бумагу, Гаутэн уже собирался ту открыть, испортив весь сюрприз заготовленный для первого.
— Эта информация ценнее наших с тобой жизней, Эльд, — нагнетая, прихватив мужчину за ворот подтянул к себе и шепнул на ушко я. — Лично для первого принца.