Скоро я убедился, что выбранное мною место на берегу не годится для поселения: это была низина с болотистой почвой, но главное, поблизости не было пресной воды. Поэтому я решил поискать другое место, более здоровое и более удобное для жилья. Оно должно было удовлетворять нескольким условиям. Во-первых, моё жилище должно быть расположено в здоровой местности и поблизости от пресной воды; во-вторых, оно должно укрывать от солнечного зноя; в-третьих, должно быть защищено от нападения хищников как двуногих, так и четвероногих, и, наконец, в-четвёртых, из него должно быть видно море, чтобы мне не упустить случая спастись, если провидение пошлёт какой-нибудь корабль.
После довольно долгих поисков я нашёл небольшую ровную полянку на скате высокого холма, под крутым отвесным как стена обрывом, так что ничто мне не грозило сверху. В этой отвесной стене было небольшое углубление, как будто бы вход в пещеру, но никакой пещеры не было.
Вот на этой-то зелёной полянке возле самого углубления я и решил разбить свою палатку. Площадка имела не более ста ярдов[8] в ширину и ярдов двести в длину, так что перед моим жильём тянулась как бы лужайка, в конце её холм спускался неправильными уступами в низину, к берегу моря. Расположен был этот уголок на северо-западном склоне холма. Таким образом, он был в тени весь день до вечера.
Прежде чем ставить палатку, я начертил перед углублением полукруг ярдов двадцать в диаметре. Затем по всему полукругу я набил в два ряда крепкие колья, прочно заколотив их в землю. Верхушки кольев я заострил. Мой частокол вышел около пяти с половиной футов вышиной; между двумя рядами кольев я оставил не более шести дюймов свободного пространства. Весь этот промежуток между кольями я заполнил до самого верху обрезками канатов, взятых с корабля, сложив их рядами один на другой, а изнутри укрепил ограду подпорками, для которых приготовил колья потолще и покороче. Ограда вышла у меня прочная: ни пролезть сквозь неё, ни перелезть через неё не мог ни человек, ни зверь. Эта работа потребовала от меня много времени и труда; особенно тяжело было рубить колья в лесу, перетаскивать их на место постройки и вколачивать в землю. Для входа в это огороженное место я устроил не дверь, но короткую лестницу через частокол; входя к себе, я убирал лестницу, и в этом укреплении чувствовал себя отгороженным от внешнего мира и спокойно спал ночью.
С неимоверным трудом перетащил я к себе в крепость все свои богатства: провизию, оружие и прочее. Затем я поставил в ней большую палатку. Чтобы укрываться от дождей, которые в тропических странах в известное время года бывают очень сильны, я сделал палатку двойную, то есть сначала разбил одну палатку, поменьше, а над ней поставил другую, побольше, которую накрыл сверху брезентом, захваченным с корабля вместе с парусами.
Теперь я спал уже не на подстилке, брошенной прямо на землю, а на удобной подвесной койке, принадлежавшей помощнику нашего капитана. Я перенёс в палатку съестные припасы и всё, что могло испортиться от дождя.
Затем я принялся рыть пещеру в горе. Вырытые камни и землю я стаскивал во дворик и делал из них внутри ограды насыпь, так что почва в дворике поднялась фута на полтора. Пещера приходилась как раз за палаткой и служила мне погребом.
Понадобилось много дней и много труда, чтобы довести до конца все эти работы. За это время случилось несколько происшествий, о которых я хочу рассказать.
Как-то раз, когда я ещё только готовился ставить палатку и рыть пещеру, из большой тёмной тучи хлынул проливной дождь. Потом блеснула молния и раздался страшный раскат грома. У меня замерло сердце, когда я подумал, что весь мой порох может быть уничтожен одним ударом молнии, а ведь от него зависит не только моя безопасность, но и возможность добывать себе пищу. Мне даже в голову не пришло, какой опасности в случае взрыва подвергался я сам.
Этот случай произвёл на меня такое сильное впечатление, что, как только гроза прекратилась, я отложил на время все работы по устройству и укреплению моего жилища и принялся делать мешочки и ящики для пороха. Я решил разделить его на части и хранить понемногу в разных местах. Эта работа заняла у меня почти две недели. Всего пороху у меня было около двухсот сорока фунтов. Я разложил его по мешочкам и по ящикам, разделив по меньшей мере на сто частей. Мешочки и ящики я запрятал в расселины горы в таких местах, куда никоим образом не могла проникнуть сырость, и тщательно отметил каждое место.