– Мисс Ламберт, – сказал он, опуская опустевшую кружку, – вы не должны здесь находиться. Подумайте о своей репутации.
Она рассмеялась и налила ему еще кофе.
– Я слишком давно лежу на полке, чтобы беспокоиться о репутации. По крайней мере, я не стану волноваться, находясь в своем собственном доме в компании лучшего друга своего брата. – Она внезапно пристально на него посмотрела. – Конечно, это не относится к Фиби, которая как раз достигла брачного возраста. Я всегда забочусь о том, чтобы ее кто-то должным образом сопровождал.
Ах да, Фиби, очень красивая девушка, которая ночью впустила их в дом. Джек мгновенно отмел образ Фиби и ее совершенств. Это расположения мисс Ламберт он жаждал, но вскоре должен был его потерять.
– Мисс Ламберт, я должен принести вам свои глубочайшие извинения.
Ее щеки окрасились легким румянцем, и она поспешно отвела глаза.
– Пожалуйста, больше ни слова о произошедшем. Вы прошлой ночью были не в себе.
Он-то как раз был самим собой – и в этом заключалась суть проблемы.
Пока Джек подыскивал слова объяснения, мисс Ламберт продолжала:
– Полагаю, вчера, спасаясь от холода, вы чересчур много выпили. Считайте этот эпизод забытым.
И еще раз Джек собрался с духом, чтобы признаться в своем основном преступлении, которое было гораздо серьезнее сорванного с губ поцелуя.
– Мисс Ламберт, я должен вам кое-что сказать.
– Зовите меня Мэг. Я бы хотела считать вас членом нашей семьи. Кстати говоря, вы помните, как я говорила, что Джереми вернется домой только после Рождества?
Джек кивнул.
Мэг грустно улыбнулась.
– Сейчас хозяйство в полном беспорядке. Кроме того, что Джереми задерживается, Фиби подхватила простуду, Филипп навещает друзей в Глостере и вернется только сегодня после обеда. Мои крестницы здесь на Рождество потому, что их старшие братья подхватили корь, и их мать попросила меня забрать девочек, пока все не выздоровеют. И словно этого недостаточно, наша служанка попросила две недели отпуска, чтобы навестить больную мать. Надеюсь, вы простите нас за беспорядок.
– Все солдаты знакомы с беспорядком.
Мэг хихикнула и опустилась на колени перед очагом.
– Думаю, вы захотите искупаться, поскольку падение в ручей – это не совсем то. Разведу огонь и принесу вам немного горячей воды.
Джек сел на постели.
– Я сам это сделаю. Вы не должны мне прислуживать.
– Майор Ховард! – покраснев, выпалила Мэг. – Если вы не останетесь на месте, я через мгновение буду очень смущена.
Мгновенно вспомнив о своей наготе, Джек опустился обратно на подушки и укрылся одеялом до самого подбородка.
– Простите. Теперь вы сочтете меня полным тупицей.
Она улыбнулась.
– Вырастив двух младших братьев, я не слушком удивляюсь мужской импульсивности.
– Вы вырастили братьев?
– В значительной степени. – Хозяйка высекла искру в сложенную кучку веточек. Дерево начали лизать тонкие язычки пламени. – Полагаю, Джереми не рассказывал вам о положении нашей семьи?
– Ни слова, – абсолютно честно ответил Джек, ощутив укол совести. Слушать ее признания едва ли было достойно джентльмена, но ему было любопытно, почему семья явно благородного происхождения жила в таких стесненных обстоятельствах.
Мэг присела на корточки.
– Мы жили в Пикок-Хилл, особняке в миле к западу отсюда. Имение принадлежало семье Ламбертов многие поколения, и Джереми должен был его унаследовать, хотя лорд Мейсон, местный аристократ, – в ее голосе появился явный сарказм, – несколько раз пытался его купить. Пикок-Хилл примыкает к владениям лорда Мейсона, и он много лет мечтал его заполучить, но папа, естественно, никогда и не думал о продаже.
Пять лет назад, отец довольно неожиданно умер, и я стала опекуном младших детей. На следующий день после похорон лорд Мейсон нанес мне визит и уведомил, что несколькими месяцами ранее папа проиграл ему имение в карты.
Джек снова сел на постели, на это раз вовремя вспомнив подтянуть повыше одеяла и прикрыть грудь.
– А у лорда Мейсона были какие-то доказательства такого возмутительного заявления?
– У него был документ, подтверждающий право собственности плюс расписка, якобы написанная отцом. Там говорилось, что если папа не выплатит лорду Мейсону пять тысяч фунтов, то после его смерти Пикок-Хилл отойдет его светлости.
– Вы сказали «якобы написанная»? Документы были фальшивыми?
– Я так думаю, но не могу доказать, потому что почерк был очень похож на отцовский. Когда сказала лорду Мейсону, что считаю документы подложными, он потребовал, чтобы я показала настоящий акт о праве собственности. Мы перерыли все отцовские бумаги, искали во всех возможных местах, но безуспешно, так что, возможно, он действительно показал нам настоящий документ.