Аристотель сделал различие между моральными и интеллектуальными достоинствами, и работа в направлении развития надежной эпистемологии — шаг к развитию интеллектуальных достоинств. Уличные эпистемологи должны усердно пытаться разрушить идею, что акт исповедования веры, (упорства, с которым человек придерживается веры) и эпистемологическая система, к которой кто-то присоединяется, являются какими-то моральными качествами.
Деннет называет это "верой в веру"— явление, когда люди верят, что они должны иметь какие-то верования. Дэннет подробно об этом пишет в “Preachers Who Are Not Believers” и "Breaking the Spell" (Dennett & LaScola, 2010; Dennett, 2007). Вера в то, что вера является добродетелью и что нужно иметь веру,—главное препятствие на пути к освобождению людей от иллюзий. Вера крепко вцепилась в нравственную основу.
Многие люди, даже неверующие, покупаются на ошибочное представление, что вера — добродетель. Воспринимаемая связь между верой и моралью должна быть прекращена. Поэтому вмешательства в религиозную веру собеседника должны направляться на отделение связи между верой и моралью. Вы, будучи уличным эпистемологом, должны взять за одну из целей изменение восприятия веры как нравственной добродетели (аналогично идеи, что вера — черта, делающая человека хорошим) на веру, как безосновательный способ рассуждения. То есть, превратить веру из чего-то, к чему следует морально стремиться в веру—несостоявшеюся эпистемологию.
Существует не один способ концептуального отделения веры и морали в сознании верующих. Контекстуализация и понимание причин, по которым человек верит религиозным утверждениям, тоже важна. Я пробовал много стратегий, чтобы разнообразить эффект и вот мои нынешние предпочитаемые способы для разделения веры и добродетели:
1. Побуждение переосмысления веры в "претензию на знание чего-то, чего ты на самом деле не знаешь".
Несмотря на то, что большая часть обсуждения, как правило, вращаются вокруг значения слова "вера", я заметил, что интервенты поразительно успешно используют эту стратегию. Такая стратегия также дает возможность в дальнейшем устранить неоднозначность между верой от надеждой.
2. Явное указание на то, что вера не делает человека нравственным, а отсутствие веры не делает человека безнравственным.
Обычно я привожу пример известных атеистов, которых большинство людей считает нравственными: Билл Гейтс (за пожертвование огромного состояния на благотворительность) и специалист Пэт Тиллман (за отказ от невероятно перспективной футбольной карьеры, чтобы посвятить свою жизнь своей стране). Затем я прошу людей вспомнить какие-нибудь примеры безнравственных верующих. [12] [13]
Многие люди не учли тот факт, что вера не связана с моралью, поэтому такое прямое заявление может вызвать "шок и трепет" среди определенного числа верующих. Когда я "лечу" кого-то, кто понимает, что вера не является моральной добродетелью, но имеет проблему с отделением одного от другого, я обычно направляю разговор обратно к определению слова "вера" и к определению веры как эпистемологии.
Иногда, когда у меня мало времени, и я не могу подойти к собеседнику с комплексным Сократовским подходом (например, в очереди в продуктовом магазине), я использую два мощных коротких пути. Первый: я спрошу: "Как вы бы могли убедится, что Х ошибочно?" [14] Я не делаю заявления о том, что вера собеседника не правильна; вместо этого я спрашиваю его, какие условия должны были бы присутствовать, чтобы его вера оказалась неверной.
Когда собеседник раздумывает над ответом, важно внимательно слушать. В некоторых случаях, этот простой вопрос может вызвать момент докастической открытости, особенно у людей, на которых не сильно повлияла религия. Если собеседник спросит меня, что мне требуется, для того, чтобы я поверил, то я отвечу: "Это отличный вопрос! Я бы сначала хотел услышать, что вы думаете, прежде чем скажу вам, какие условия должны присутствовать, чтобы я уверовал."
Это также подкрепляет заявление, в котором я повторяю вопрос и в придачу приглашает ответить. Как только люди отвечают, я их благодарю. Если они меня спрашивают, что мне требуется, чтобы поверить, я использую ответ американского физика Лоренса Краусса в его дебатах с Вилльямом Лейном Крейгом: "Если бы я вышел ночью на улицу и все звезды были бы специально организованы для чтения, а затем услышал голос: "Я Бог, который говорит с тобой, поверь в Меня!". И если бы каждый человек во всем мире стал свидетелем этого на своем родном языке, тогда, возможно, это весомый аргумент (но далеко не убедительный, поскольку такое явление может быть всего лишь иллюзией). [15]