Главным образом потому, что для меня небезопасно выглядеть мягче и нежнее, чем я уже есть, будучи женщиной. Одинокой женщиной. Как если бы мы перенеслись в прошлое, здесь действуют законы старого света. Что разочаровывает. И опасно для меня. Потому что, когда мужчина умирает, все переходит к его вдове. Если она снова выходит замуж, все переходит к ее новому мужу. В этом законе есть еще один поворот, но суть такова: это означает, что акулы кружат вокруг да около.
Я смотрю прямо в его странно светящиеся голубые глаза.
Они ни разу не потемнели с тех пор, как он сел. Это меня нервирует.
— Почему ты здесь, К'вест?
Уголки его рта едва уловимо сжимаются.
— Я не слышал этого имени с тех пор, как умер Бэрон. Он был единственным, кто его произносил. И ты.
Я пристально смотрю на него.
Он кивает один раз, руки сложены на квадратных коленях, механический сустав, прикрытый киберкожей и хлопчатобумажной тканью брюк.
— Я пришел сюда, беспокоясь о твоих интересах.
Я продолжаю смотреть на него.
Его глаза светятся ярче, чем когда-либо, когда он изучает меня, такую нехарактерно молчаливую. У меня никогда не было повода посидеть и поболтать с К'вестом, но я была хорошей хозяйкой. Приятной. Гостеприимной.
Сейчас?
К'вест наклоняется вперед, упираясь локтями в бедра. Эта поза немного снижает его рост, но он все равно выше меня на полторы головы.
— Нам нужно пожениться.
У меня перехватывает горло. Несмотря на то, что у меня было предвидение и дикое представление о том, к чему может привести этот разговор, я чувствую предательство, как будто он сжал кулак на моем горле.
Его глаза потемнели до стигийской черноты4, а затем вспыхнули строками светящихся синих данных.
— Я знаю, что для тебя это не идеально…
Моя попытка сглотнуть только усиливает комок в горле.
— …однако, учитывая местные законы такими, какие они есть, ты в опасности. Бэрон не хотел бы, чтобы ты пострадала.
Гнев вскипает во мне, как бешеная собака, рвущаяся с цепи. Я в ярости от того, что он использует имя Бэрона, чтобы манипулировать мной.
— Я не хочу видеть, как тебе причинят боль, — его взгляд встречается с моим, такой серьезный, что я почти верю ему.
— Все местные жители знают, что Бэрон исчез. Они более чем осознают, что все, что им нужно сделать, — это жениться на тебе, чтобы получить твои права на воду вместе с каждым оксиоком земли…
Оксиок — это стандартное измерение площади здешней суши. Это территория, которую вы можете вспахать с помощью упряжки волов за один рабочий день.
— …и каждой головой крупного рогатого скота, что сейчас принадлежат только тебе, — его лицо, в своем неотразимом совершенстве, было совершенно серьезно. — И поэтому я должен спросить: Стелла, ты выйдешь за меня замуж?
То, что он сказал, правда. Я в опасности. Я не делала вне дома никакой работы на ранчо — ни чинила забор, ни лечила бычков, ни делала что-либо, требующее двух рук, — потому что мне приходилось держать одну руку на пистолете, пристегнутом к бедру. Пистолет Бэрона. Работники нашего ранчо, смесь людей и инопланетян, мужчины, которые были верны моему мужу до его смерти, все еще работают на ранчо. Но если раньше оставаться с ними наедине было рискованно, то теперь это просто безумие.
Доказывая, что он точно знает, в чем заключается эта опасность, и без того опущенный рот К'веста сжимается еще сильнее.
— Как ты знаешь, если кто-то из присутствующих здесь мужчин захочет заполучить владения, которые теперь принадлежат тебе, они могут обойти твое согласие на брак. Я бы избавил тебя от этого, — мягко говорит он. Его взгляд не отрывается от моего.
Он имеет в виду, что они могут меня изнасиловать.
Здесь, на Траксии, наши законы — действительно старомодные. Если женщина изнасилована, мужчине грозит наказание в виде смертной казни. Но если мужчина готов заплатить штраф ее семье, он может жениться на ней и избежать смерти.
Среди женщин это часто называют законом — «замуж за насильника», и хотя раньше я слышала о таком лишь на Земле, здесь это правило живо и, ужасающе, процветает.
Предполагалось, что этот закон удержит мужчину от того, чтобы насиловать женщин. Заставит его нести ответственность. Даст ему возможность подумать о последствиях, прежде чем он опрометчиво швырнет ее на землю и задерет юбку. Потому что по траксийским законам, мужчина также должен заботиться об упомянутой жене до конца ее дней, если он примет ее как свою. Пока она не умрет, он несет за нее полную ответственность, и вот в чем загвоздка: у него в жизни может быть только одна жена.