Эта книга предназначена для широкого читателя, и я надеюсь, что специалисты простят мне некоторые вольности, к которым я прибегаю для того, чтобы облегчить ее чтение. Употребляя слова "Россия” и "Советский Союз”, я имел в виду практически одно и то же, хотя, строго говоря, Россия или Российская Республика является лишь одной из 15 союзных республик, входящих в состав Союза Советских Социалистических Республик. Однако многие граждане Советского Союза, как русские, так и нерусские, сами часто называют СССР Россией — по названию самой крупной и самой значительной из входящих в его состав республик. Жителей страны я обычно называю "русскими”, так как большинство встреченных мной людей относилось именно к этой национальности. Но в контексте, там, где та или иная этническая группа или национальность играет особую роль, я пользовался словом "русский” исключительно в отношении представителей этой национальности и словом "советский” — для обозначения всех остальных советских граждан, если у меня не было Особых причин уточнить национальную принадлежность.
Я и только я один несу полную ответственность за приведенные в этой книге высказывания и размышления, но я хочу выразить свою благодарность всем тем, кто помог мне в подготовке материала. Я благодарю Линду Амстер и Терезу Редд, выполнивших для меня большую аналитическую работу, за их эффективную помощь, кропотливый труд и изобретательность; моих московских сотрудников по "Таймсу” — Тэда Шабада и Кристофера Рена, за их дружеские советы и участие в работе; специалистов из научных и государственных учреждений, щедро, не считаясь со временем, делившихся со мной своими знаниями, — Мюррея Фешбаха из Министерства торговли США, Уэсли Фишера из Колумбийского университета, Генри Мортона из Куинс Колледжа, Уильяма Одома из Вест Пойнта, а также Кэйс Баша и Джин Сосин с радиостанции "Свобода”. Приношу особую благодарность Стиву Коену из Принстонского университета за вдумчивый анализ моей рукописи, а также ее редактору Роджеру Йеллинеку, моему бесценному изобретательному советчику и другу. Наконец, я бесконечно благодарен моей жене Энн и тем русским, которых я не могу здесь назвать, но без которых эта книга не была бы написана.
Х.С. Ларчмонт Сентябрь, 1975 г.
ВСТУПЛЕНИЕ
Незадолго до моего отъезда в Россию в середине 1971 г. я случайно встретился с Мервином Келбом из Си-би-эс. У него еще свежи были воспоминания о первом дне, проведенном в Москве. Он приехал туда в январе 1956 г. в то смутное время, которое последовало за смертью Сталина, как раз перед секретным докладом Хрущева о сталинских чистках. Как начинающий дипломат Келб посвятил это первое утро прогулке по Москве. В метро, по дороге на Красную площадь, он заметил возле себя человека, который рассматривал его. Он решил было, что это — филер, но тут же отбросил эту мысль как нелепую выдумку. Однако, когда Келб вышел из метро, человек последовал за ним словно тень. Келб останавливался перед витриной магазина и рассматривал ее, человек тоже останавливался и смотрел. Когда он переходил улицу, улицу переходила и тень. Когда он замедлял или ускорял шаг, "тень” проделывала то же. В конце концов, несмотря на то, что был холодный зимний день, Келб подошел к одному из тех продавцов мороженого, которых можно встретить на Красной площади в любое время года, купил две порции эскимо и, даже не обернувшись, протянул назад руку, предлагая одну порцию своему "спутнику”. Тот молча взял мороженое. Так продолжалось весь день; они шли друг за другом, ни разу не обменявшись ни словом.
Рассказ Келба напоминал страницу из плохого детективного романа; различие было лишь в том, что Келб говорил правду. Это был один из тех мелких, но жутких эпизодов, которые не выходят у вас из головы, когда вы собираетесь в Москву. Я почувствовал в нем как бы скрытый вызов, брошенный мне, журналисту, собиравшемуся в Россию для того, чтобы проникнуть в самую суть феномена, называемого русским человеком, и попытаться увидеть этого человека таким, каким он видит самого себя. Однако вскоре после моего приезда произошел случай, из которого я заключил, что, может быть, не так уж трудно будет познакомиться с русскими поближе. Как-то вечером мы возвращались с женой Энн с концерта Дюка Эллингтона, организованного Обществом советско-американских культурных связей. Мы ехали в служебной машине — большом черном "Шевроле Импала”, имевшем нагло вызывающий вид среди маленьких, поистине спартанских машин, в которых разъезжают русские. Хотя было только около 11 часов вечера, улицы в центре города были почти безлюдны, тротуары залиты резким флюоресцирующим синеватым светом, типичным для уличных фонарей в Советском Союзе. То тут, то там редкие прохожие делали знаки таксистам или "голосовали” проезжающим машинам. К моему удивлению (поскольку я знал, что вступать в недозволенные контакты с иностранцами для русских небезопасно), нас весело остановила группа из нескольких молодых пар. Мы их подобрали. Молодежь возвращалась со свадебного ужина в ресторане, и им не хотелось сразу же расходиться. Когда мы подъезжали к указанному дому, они неожиданно пригласили нас к себе выпить.