— А какая у тебя цель?
— Новая рубашка. Ты великолепно заштопал эту, никто не смог бы лучше, но меня эта одежда всё равно бесит. Поэтому меня интересует жилой дом, хотя бы среднего достатка. Будем идти через луга вдоль леса, пока не наткнемся на селение. Дальше увидишь. А Братство Дороги — очень хороший и самый простой вариант… только не для меня сейчас. Но если понадобится тебе, ищи любой трактир. Иди прямо к хозяину и говори…
— …"помощи и защиты", — подхватил Гоша. — Это в самом деле подействует, как самые волшебные слова?
— Раньше всегда действовало, — с легкой печалью заметил Ричард. — Теперь не знаю.
— Ты долго не был… на свободе? — наугад спросил Гоша, понимая, что понятия более мелкого масштаба, такие как "здесь" и даже "в нашем мире" никак не соответствуют долгому необщению с детьми дороги.
Движением век рыцарь одобрил его догадку. И ответил, да, долго. Двадцать лет.
— Сколько же тебе всего лет? Очень много, как настоящему страннику?
— Достаточно.
— Больше ста?
— Какой ты любопытный, Гошенька. Говорю же, достаточно, чтобы успел набраться опыта в странствиях, прежде чем… надолго лишился свободы передвижений.
— Покорнейше прошу простить, но, по всей видимости, это одна из тех местных странностей, которые пока недоступны моему пониманию, — церемонно вмешался в беседу пёс Береникс. — Как здесь считают возраст? Годами? В которых по триста шестьдесят пять дней, не считая високосных? В таком случае, просветите меня, какой средний срок человеческой жизни принят в этих краях?
— Средний — меньше ста лет, — спокойно ответил Ричард.
— Береникс, я ведь уже сто раз объяснял! — шикнул на него Гоша.
— Я глубоко уважаю ваши познания в окружающем мире, хозяин, но мне бы хотелось услышать подтверждение из уст человека, который вполне может считаться совершеннолетним, — деликатно высказался Береникс. И выжидательно завилял хвостом, глядя на Ричарда.
— Проверим, помню ли теорию, — усмехнулся тот. — Гошка, поправь, если что-то путаю. Боюсь, ты не объяснял Берениксу, что в данный момент он находится не в том мире, в котором родился и, наверное, привык жить. В мире, где Нью-Йорка попросту нет.
— То есть, как нет? — испуг пса подтвердил предположение Ричарда. — Совсем нет? А как же… Америка, Африка, юго-восточная Азия, Антарктида, Лондон, Париж?..
— А Париж есть. Во Флермонде, как минимум. И в Старом свете… Но, ни Антарктиду, ни, тем более, Америку на тамошних картах искать напрасно.
— А, что там на ее месте, простите? — ошеломленно спросил Береникс.
— Страна Радуг.
— А Нью-Йорк где? — голос пса дрогнул.
— Остался в Мире-без-Чудес. Если тебя это хоть немного утешит, то Голливудов у нас, по крайней мере, два. Один из них в Подлунном мире снов, грёз и поэзии. При большом желании ты мог бы побывать даже в Диснейлэнде… гм, в его оригинальном варианте.
— А где, в данный момент, находимся мы?
— Понятия не имею. Неподалеку от поселка Сосновые Терема, что на Дачных лугах. Но в более общем смысле, уверен, мы в одном из миров Города, так?
7.
— Да, Город — наша столица, — подтвердил Гоша.
— Тогда всё очень просто. Среди свободных миров есть несколько (их точное число знают Звездочеты, но никак не странники, которые не дают себе труда вообще различать их), где только один континент, площадью примерно в полтора раза меньше ваших шести. Он разделен на области, страны, крупные полуострова, пять районов по сторонам света, но в нем мало закрытых государственных границ, фактически, одна страна со множеством мелких местностей-государств.
Кроме континента есть острова. Множество крупных и мелких, собранных в архипелаги и цепи. Они либо ничейные, свободные, либо частные. Государству принадлежат только две огромные островные цепи в Южных морях и самая крупная галерная каторга по всем мирам. Она так и называется Острова.
Океан здесь один, река тоже одна, всё что на нее похоже в любой точке света — ее притоки. Множество городов и более мелких селений имеют имена собственные. Но столицу называют просто Город. Он соединяется с другими мирами, в той же центральной точке. В каждом из них — свой Город, общий, но с мелкими отличиями.