Правда, на крыши «длинных домов» взобрались пять славянских лучников, начавших бить в спину данам – но потеряв двух или трех хирдманов, херсиры заметили врага. К лучникам полезли сразу по двое-трое воинов – а одного стрелка сбил с крыши меткий, сильный бросок гафлака!
- Отличный бросок!
Харальд невольно восхитился мастерством воина, метнувшего дротик – но, скосив взгляд, увидел радостно захохотавшего Хальфдана, уже двинувшегося ко спуску со стены. Вот ведь… Клак начал искать взглядом лестницу, ведущую в крепостной двор – и увидел ее аж за полсотни шагов левее! В то время как «Кровавый топор» оказался куда более везуч, и уже спускается вниз…
- За мной!
…К сече со славянами хольды Скьёльдунга так и не поспели. Ожесточенное сопротивление гридмаров было подавлено, как только даны отхлынули от скьялборга ободритов – и, перестроившись, ударили клином… А когда Харальд догнал своих воинов, под ударами свейских секир уже рухнули двери терема – и хольды «Топора» первыми устремились внутрь!
Впрочем, первого же свея, посмевшего переступить порог, встретила точно пущенная стрела, ударившая в лицо несчастного… И Клак тотчас вспомнил о своей валькирии – в тот самый миг, когда внутрь терема густо полетели гафлаки!
- С дороги!!!
Хирдманы невольно расступились, заслышав дикий рев Скьёльдунга – но хольды Хальфдана уже проникли внутрь терема. И ярлу осталось лишь поднажать, догоняя своего «хевдинга»…
Внутри просторного «длинного дома», рубленного из толстого дуба, оказалось очень темно – так славянам было легче стрелять по буквально ослепленным данам, чьи силуэты были отчетливо видны в дверном проеме! Впрочем, последним защитникам Велиграда это помогло мало… В просторной гриднице хольдов Хальфдана встретил лишь тучный седой воин, для своего возраста неожиданно энергично закрутивший смертельный хоровод меча и топора! Да еще раненый в левую руку, но крепко стиснувший правой «небесную» секиру херсир – тот самый, с широким шрамом, обезобразившим лицо…
Последнего Харальд уже видел в бою на пристани, во главе прорывающихся к ладьям гридмаров. А теперь с легким сожалением проследил за его концом… Раненый, неспособный на равных биться со свеями, херсир поднырнул под размашистый удар секиры первого хольда, разрубив тому бедро! Но, выпрямляясь, был сбит с ног щитом второго противника – и пропустил добивающий удар меча…
Второй же гридмар – в сущности, совсем старик – заревел, словно берсеркер, принявшись хаотично рубить по воздуху топором и мечом. Словно истинный ульфхедран! Вот только в отличие от «волчешкурых», ободрит облачен в добрую кольчугу – да и в глазах его помимо ярости, плещется страх… Вполне осмысленное выражение читается в его взгляде.
На славянина, набравшись храбрости, ринулся один из свеев. Но старик неожиданно легко отскочил назад, уходя от толчка щитом – и умело заблокировал удар топора древком собственной секиры; оно буквально поднырнуло под боек! И тут же молнией сверкнул добрый славянский меч, отсекая правую кисть дико закричавшего хольда… И снова удар клинка – разрубивший горло свея и оборвавший его вопль.
Умел, опытен в сече старый гридмар!
Вот только ульфхедраны так умело и осмысленно никогда не сражаются…
- Что вы замерли?! Убить его, это никакой не берсерк!
Кажется, уловку ободрита понял и Хальвдан – и по его приказу сразу несколько хольдов ринулись на гридмара, уже без всякого страха. Но осознав неизбежный конец, в последний миг своей жизни старик упрямо шагнул навстречу ворогу, уже не думая о защите… С недюжинной силой брошенная секира врезалась в голову ближнего противника, не успевшего вскинуть щит – да и не ожидавшего столь умелого броска с левой рукой! А гридмар, перехватив меч обеими ладонями (левой он стиснул навершие рукояти), встретил второго ворога удивительно тяжелым ударом: он буквально срубил верхнюю треть щита! Свей попытался закрыться топором от второго удара – но меч ободрита разрубил и древко, и шею хольда…
И в тот же миг датская секира врубилась в спину славного гридмара, смертельно ранив павшего наземь старика.
- Боян!!!
Уцелевшие хольды «Топора» принялись рубить безжизненно дергающееся тело славянина, со звериной яростью отыгрываясь на мертвеце за недавний страх – а Харальд наконец-то увидел ее, свою валькирию! Сердце Клака обмерло, когда он понял, что левая рука девушки залита кровью – славянку успели ранить в ближнем бою… Или ее задел широкий наконечник гафлака, не суть. Именно сейчас она вновь вскинула лук, с искаженным от боли лицом удерживая его раненой рукой – и выпустила стрелу в Хальвдана!