- И что же мы будем делать?
- Мы? Играть вашу трагикомедию, - его издевательский тон вернулся. – Вы роль жены, а я роль влюблённого глупца.
- Я никогда не делала из вас глупца, - осторожно возразила я, за что тут же была награждена тяжёлым взглядом.
- Неправда ли? Разве не глупец будет делать малоизвестной бедной девушке предложение, едва познакомившись с ней? Зачем такому человеку, как я, жена? Я большую часть жизни проведу вне дома и семьи, а значит, она будет сидеть дома с матерью.
- Романтик, а не глупец…
- Одно и тоже. – Отрезал Джордж. - Что мы тут стоим?
Он подхватил мой чемодан, словно тот был пушинкой.
- Идёмте, Сесилия. Матушка наверняка уже волнуется. А дальше… я что-нибудь придумаю.
Он протянул мне руку, предлагая пойти домой вместе как пара. Как назло, по пути мы встретили всех соседей, которым было страшно интересно поговорить с нами на все темы в мире, включая мой чемодан в руках мистера Харрисона. Мы вернулись, но завтрак впервые за долгое время он проходил в полной тишине. Почти загробной. Я не поднимала глаз от тарелки, есть не хотелось. Если до этого я боялась, как все обернётся и что мне придётся бежать и где-то снова начинать заново все, то следующие несколько дней показали мне, что, пожалуй, та тюрьма, в которую он меня заточил своим приездом – была гораздо хуже того, что меня ждало на воле.
Однако… главная пытка меня только ожидала.
Часть 4
- Джоржи, мой милый мальчик, я попросила приготовить ту хозяйскую спальню для вас. Раз уж ты вернулся, негоже мужу и жене спать отдельно.
Мы с Джорджем переглянулись. Пожалуй, в этот раз он выглядел не слишком уверенно, но возражать не стал. Вечером мы зашли оба в спальню и затихли. Я замерла около софы, кутаясь в плед, меня бил озноб, он же сидел в длинной рубахе на кровати и о чем-то думал. Я не прерывала его раздумий.
- Иди ложись на кровать… - наконец тихо произнёс он, устало проводя рукой по лицу, словно снимая паутину, - а я… посплю на диване…
Когда Джордж проходил мимо, я поймала его за рукав рубахи, и он остановился в пол-оборота ко мне, даже не удостоив взгляда. Я хотела предложить лечь туда самой, но это было бы глупым, да и он, будучи мужчиной никогда бы не пошёл на это, так что я просто прошептала:
- Спасибо.
Он вырвал руку, заставив меня вздрогнуть от резкого движения.
- Не стоит. Просто ещё одна проблема от тебя.
- Прости, я не…
- Иди спать, Клэрити, завтра длинный день.
А дни стали и правда длинными. Я спала плохо, мне снова и снова снились кошмары, я просыпалась, задыхаясь и метаясь по кровати, он же лишь вздыхал, что я ему мешаю. Мне до отчаянья хотелось уйти, вот прямо сейчас. А следующие дни лишь подтверждали это. Мы выходили на вечера, где он смотрел на меня уничижительным взглядом, словно я была нашкодившим ребёнком. Ему не нравилась я и все, что я делаю. Любой мой жест, взгляд, облик и даже голос заставляли его кривиться. Так что теперь я больше не участвовала ни в разговорах, ни в танцах, да и каждый раз, когда кто-то приглашал меня, мой муженёк одаривал юношу таким взглядом, что во мне и самой умирало любое желание веселиться. Что ж... это было тяжелее, чем казалось вначале. Мысль о побеге терзала меня все больше. Но самое печальное… его собственная репутация из-за меня рушилась. Я видела, как на него смотрели соседи из-за этих взглядов, это отталкивало их, они недоумевали… и жалели меня.
Их жалость была отвратительна.
- Сесилия, детка, - я вздрогнула, убирая платок за спину и пряча руки, а потом поспешно вытирая щеки.
- Матушка, уже поздно, отчего вы не спите?
- Мне показалось, кто-то плачет? Может кто-то из служанок?
- Ох, возможно это Сюзи, вы знаете, это из-за её батюшки.
- А ты как, моя дорогая?
- А что я?
- Дитя моё, ты будто бы стала тише в последнее время… и так бледна. У тебя все в хорошо с Джорджи?
- Нет-нет, что вы? – Я погладила её по плечу и поправила шаль. – Идёмте, я провожу вас. У нас все хорошо, просто он…
- Непростой человек, да?.. в этом ничего плохого признавать, что вы не сразу с ним сойдётесь, у вас же от брака без году неделя, - я отвела глаза. Миссис Харрисон погладила меня по руке. - Не расстраивайся, дитя. Сила любви и времени все перетрёт. В тебе много любви, и однажды и его сердце перестанет быть настолько колючим.