— Так, — я сходу начал вспоминать, сколько эссенций приняла Сметана. — Ты за сегодня съела семь эссенций на выносливость. Последняя была лишней — выходит, своей у тебя изначально было четыре.
— Несправедливо, что мы не знаем свои характеристики, — подал голос Шенг. — Так качаться очень неудобно. Почему они скрыты?
— У Системы спроси, — буркнул я. — А вообще, это интересно. Сейчас лимит — десять. Думаю, он ещё поднимется, иначе я вообще не понимаю, зачем нужны прокачка и все эти разговоры о силе. Пять, получается — средний результат, что-то типа стандарта. Лена — ты как раз рядом с этим значением изначально была.
— Десятка — максимум, — присоединился Олег. — Это уровень какого-нибудь профессионального марафонца, наверное. Спортсмены, военные, агенты спецслужб всякие, космонавты — ну, то есть, самые подготовленные люди.
— И я что, сейчас тоже среди таких? — выдавила Лена. — Ну вот: на мне пахать можно, а я валяюсь без сил. Так не честно.
У меня, скорее всего, выносливость тоже уже близка к верхушке, да и ловкость — я целых четыре эссенции съел. А может, лимит и вовсе достигнут, а со следующей витаминкой я получу такое же сообщение.
Надо же…
Юля тут же влезла с «рацпредложением»:
— Предлагаю посчитать, кому сколько надо эссенций интеллекта до максимума. Узнаем, кто из нас самый умный.
— Юль, — буркнул Илья. — Ты сейчас палишься. С такими предложениями — не ты точно.
— Эй!..
— Ладно, ребят, — я привычно привлёк к себе внимание громким хлопком в ладоши. — Новость полезная, но нам пора двигаться дальше. Собираем вещи — и вперёд.
А ещё…
— В разговоре слово «эссенции» звучит отвратно. Длинное и чужеродное какое-то. Просто представьте, как в бою кричите: «срочно хватай эссенцию!» В общем, предлагаю: называем их «эски». Коротко и понятно.
Новое слово приняли без проблем, как и мою личную классификацию мутантов.
— А ещё, вы уловили важную деталь? Эссенции могут дать энергию для прокачки, если съесть сверх лимита. Сейчас проверим, как это на голод влияет. Лен, извини, быть тебе подопытным кроликом. А ещё, возможно, они и при усталости тогда тоже могут помочь — но это пока просто предположение, ещё проверим. Теперь — в путь.
Добрались мы без проблем, в кои-то веки не найдя приключений на свои задницы.
Лена, когда эссенции начали устраиваться, совсем без еды не обошлась, но лютого обжорства, как у нас всех было при прокачке ранее, у неё не случилось.
Ну вот, как слепые котята тычемся наугад, а всё равно понемногу узнаём о Системе что-то новое. И сколько ещё будет таких открытий — чёрт его знает.
Скорее всего, сейчас мы все прокачаем характеристики до максимума, нам доступного, и это хорошо. Сказать бы, что завтрашний день будет легче, но есть нюанс: патронов осталось не так много.
Мэй в последнем бою, прикрывая нас, расстреляла полтора магазина, и осталось по итогу всего двадцать два патрона. То есть — двенадцать на один полный магазин и десять на второй.
С двенадцатым калибром чуть лучше: у меня полный патронташ на двадцать пять патронов, два — в стволах обреза. По три патрона у Ильи и Шенга, у Юли — два в ружье и девятнадцать из двадцати в патронташе.
Запаса — нет.
Радуют только когти мороков. С ними, доведя до ума оружие ближнего боя, мы станем эффективнее и на короткой дистанции. Тем более, после прокачки.
Ещё, конечно же — шкура медведицы. Даже если защитим только руки, шансы на выживание неплохо так поднимуться. Меня сегодня выручали обычные вьетнамки на руке, непробиваемая чешуя — это уже совершенно иной уровень.
Когда мы свернули с проклада к торчащей над лесом скале, солнце светило сквозь стену осколка на востоке уже над самой линией гор. Ещё чуть-чуть, и стемнеет.
По широкой, утоптанной множеством людей и лошадьми тропинке среди деревьев мы прошли к основанию скалы — там и стояла избушка.
— Нифига, — выдавил Илья. — Я думал, какой-нибудь сруб покосившийся будет.
— Почти так и было. Мы с мужиками договорились, что баблайку надо подновить — да как-то вот вошли во вкус и подняли уровень комфорта.
Путь к дому преграждала наша местная речушка — маленькая, но бурная и очень холодная. Имя у неё соответственное: Дурнуха. По весне она частенько разливается, но сейчас, в июля, уровень воды низкий.
Домик с баней, небольшим сарайчиком, погребом, уличным туалетом, коновязью и маленьким огородом плотно втиснуты на высокий кусок берега между рекой и практически отвесной стеной скалы.
Из минусов — вечером скала закрывает солнце, и тут темнеет ещё раньше. Из плюсов — на рассвете солнце светит прямо сюда.