— Как добрался? Или ты сюда вплавь прибыл? — спросил меня Пещерный почти моим же голосом, только повзрослевшим, напомнившим приключения в Кристалии.
— Еле сдюжил. Саму телепортацию. А «застрялом» уже бы давно здесь был. Пару раз с полдороги себя возвращал. За телом, которое почему-то намокло, — признался я старому знакомому и прищурился, привыкая к долгожданному, пусть и тусклому, освещению пещеры.
— А ты в курсе, что мы с тобой… Э-э-э… Пока не знакомы? Ты в какое число… Так-так-так. Когда ты у меня был?.. Или будешь? По какому летоисчислению? Планету знаешь, как обзывать? Мою или свою.
— Как же мне вас обозвать, чтобы в гости не позвать? Это мой Павел так шутит. А я точно здесь не был? Неужели, это не Барбарии-Болидии вотчина? Щенками, разве, не она интересуется? От Жучек которые? — опешил я от внеземных новостей, но настроение было хорошее, поэтому ничуть не смутился.
— Смотря какими. Ты откуда к нам? Нигде не петлял? Не останавливался? Как умудрился в прошлое заплыть?
— Ах, точно. Извините. Я из грозди Кармалии-Светлидии. По-нашему – Солнце. Рукав Ориона, двадцать шесть тысяч цветов от дырявого центра Млечной Клумбы. Шестнадцатый сектор. Мир… Планета Скефий. Работаю старшим близнецом-посредником первого круга, — похвастался я вселенскими знаниями и земным краснобайством.
— Батюшки! Ничего себе. Так ты Головастик, что ли? Наконец-то дошло. Я-то думал… Не синий, не бледный? Самый обыкновенный человечек? Молодца. Карма своё дело сделала. По образу и подобию, — чему-то неслыханно обрадовался Пещерный.
— По подобию наподобие, — поддакнул я. — Вы что, меня не ждали?.. Точно не ждали.
— Значит, на экзамен? А как у тебя с пещерными знаниями? С возможностью галактических путешествий ознакомился?
— Конечно. Однажды отсюда домой возвращался. Правда, в прошлый раз адрес этой пещеры не узнал, но ЭВМ расстаралась и нашла нашу… Вашу космическую Барбарию в звёздном атласе-гербарии, — снова браво доложил я.
— Рифмами балуешься? Хорошее дело. А сможешь стишок продолжить? Как-нибудь позаковыристей, подушевней?
— Может, смогу, а может Бог поможет. А какой? "Всё может быть, всё может статься"?
— А хоть бы его. Что там дальше? Только без… Так-так. Я говорю следующую строчку, а ты последующую. Уговор? Поиграем так. Если сможешь старика порадовать, на-а… На экзамене зачтётся. А на обучении подавно.
— Уговор. Самому уже интересно. Не про Павла, случайно? А то я его уже знаю,— признался я хозяину пещеры.
— Нет-нет. Повторяй с первой строчки, и начнём.
— Всё может быть, всё может статься, — начал я частушку, когда-то услышанную от Калики.
— Ягнёнок Богом оказаться, — негромко выговорил невидимый собеседник.
— Родитель дедом, бабкой мать, — перешёл я с животноводства на семейную тему.
— Всё это нужно понимать, — с непонятной интонацией произнёс Пещерный свою строчку.
— Любой из нас когда-нибудь проснётся, — брякнул я, не успев ничего придумать о ближайших родственниках.
— А жизнь уже прошла, — почти прошептал дух.
— Или вот-вот начнётся? — выдал я три обыкновеннейших слова, от которых у самого волосы встали по стойке смирно, а всё поголовье мурашек бросилось врассыпную.
— Зачё-от. Уважил. Не ожидал, что кто-то… Так вкусно! Ладно. Зови «Устройство», и в добрый путь к Барбарии. Она, правда, кое-кого другого поджидала. Ну, ничего страшного. Места на всех хватит, — закончил восторгаться Пещерный и умолк, а я собрался с силами и метнул молнии в местный ракушечный небосвод.
Когда Млечный Путь закружился звёздной метелью, я сказал ЭВМ:
— Мне или саму Барбарию, или лифт к ней. В гости напрашиваюсь, только вот, как её вызвать, чтобы она видимой…
— Как хочешь, так и вызывай! — крикнула откуда-то издалека сама невидимая, но хорошо слышимая Яга-Болидия, перебивая и меня, и Образ.
— Критерий опознан, — отозвалась местная ЭВМ, и я услышал, как где-то далеко-далеко включился почти неслышимый механизм лифта.
В этот раз он опустился до самого пола и, отворив выпуклую дверцу, пригласил меня внутрь.
— Можно входить? — спросил я то ли Ягу, то ли Образ, а может, сам лифт.
После торжественной минуты молчания, собрался с силами и шагнул в едва освещённую ступу подъёмного механизма. Дверца за мной плавно закрылась, и лифт тронулся.
А вот ехал я почему-то дольше, чем рассчитывал. Только когда меня изволили выпустить, понял, почему. Я оказался в знакомом коридоре. Точь в таком же, как и на Чёрном Во́роне, как я назвал свой родной астероид с адресатором.
Пришлось шагать и на удачу стучаться левым локтем в умные двери, рассчитывая на их доброе знакомство. Одна сжалилась и впустила.