Шум за спиной возвращает меня в реальность. Дверь тихонько приоткрывается, и в комнату заглядывает Юля. Ее лицо все еще слегка бледное, но глаза спокойные, внимательные. Хоть и покрасневшие. Она входит без слов, осторожно, стараясь не шуметь, закрывает за собой дверь и подходит ко мне, так тихо, словно кошка.
— Майк, можно я к тебе?.. — ее голос мягок и тих.
Я оборачиваюсь от окна на нее. Она спросила для проформы, потому что намерена поступить по своему. Просто села рядом, коснулась моего плеча. Прикосновение теплое, обволакивающее. Словно та необходимая мне соломинка, вытягивающая меня из бездны темных воспоминаний.
— Ты как?.. — она говорит осторожно, будто боится задеть меня.
Я пожимаю плечами, пытаясь выдавить что-то вроде спокойной улыбки. Вышло криво. Потому что на самом деле внутри все горит и клокочет. Страх за нее и за Илью, панические попытки найти способ избежать угроз, перестать быть беспомощным. Да, проклятая беспомощность. Я не знаю, как защитить их от таких существ, как Саин. Насколько бы сильным я не стал, сейчас я думаю, что все это бесполезно.
— Да… нормально все, — отвечаю я, но сам в свои же слова не верю.
Она качает головой и обнимает меня. Ее тонкие, холодные руки обвивают мое плечо и шею, а ее волосы, пахнущие булочками с корицей щекочут мне нос и подбородок. Я чувствую ее тепло и понимаю, что она тоже пытается так успокоиться. Это нужно не только мне.
— Когда он появился… я думала, что умру, — признается она тихо, и в ее голосе слышится дрожь. — Это был первый раз, когда я действительно испугалась. По-настоящему. И даже когда Марину… было не так.
Я вздыхаю и притягиваю ее ближе. Мне тяжело видеть ее в таком состоянии. Хочется защитить от всего этого, но я не знаю пока, как этого достичь.
— Он ушел, ты в безопасности, Юль. Я больше не позволю ему приблизиться к нам, — говорю я твердо, четко для себя решив, что в следующий раз без раздумий кинусь его убивать. И не важно, по силам мне это будет или нет.
Она поднимает на меня взгляд, в ее глазах страх заменяется на веру. Она молчит несколько секунд, а потом произносит то, что я сам боюсь признать:
— Ты ведь не знаешь, что делать дальше, да?
Я медленно качаю головой. Да, не знаю. Мы в постоянном стрессе и опасности. И сегодня, когда я почти поверил в то, что мы не так уж просты, Саин щелкнул нас по носу, показав, чего мы на самом деле стоим. Он может появиться где угодно. Ни одна система безопасности его не остановит. И если Хаулл что-то задумал, он нас в покое не оставит.
— Но мы не будем бояться, — говорит Юля твердо, сжимая мою руку. — Мы справимся. Вместе. Ты — справишься.
Ее слова заставляют меня болезненно выдохнуть, будто с плеч сбросили вес якоря атомного ледокола. Мы сидим так еще несколько минут, молча. Ее присутствие помогает мне прийти в себя. Я снова обнимаю ее, теперь более уверенно, и говорю:
— Спасибо, что пришла.
Она улыбается и едва заметно касается кончиками пальцев моего лица.
— А куда я денусь? — шутит она, пытаясь разрядить обстановку.
Ее слова заставляют меня чуток улыбнуться. И если до этого разговора я был готов сделать шаг назад, то теперь не позволю себе этого. Только вперед.
Ужин был не таким, как обычно. Мэй старалась создать атмосферу нормальности, что-то лепетала о том, как ей грустно без натуральной еды и какое клевое вино она нашла на складах базы. Но ее слова звучали бессвязно, будто она сама не верила в то, что говорит. Я знал, что она пытается отвлечь нас, но напряжение висело в воздухе так плотно, что хоть топор вешай.
— Господа, — обратился к нам камердинер, возникший будто из ниоткуда. — Как ваш ужин?
Я ковырял вилкой в тарелке с синтетической карбонарой. Вот что ответить ему? Что у нас все ок? Ну да, не объяснять же ему. От мук размышлений меня избавил Илья.
— Все отлично, мужик, не волнуйся. А ты сам-то ешь что-то?
— Эм… — ИИ замялся, переваривая вопрос. — Нет, господин, мы не нуждаемся в пище.
— Жаль, я б налил тебе винца. — отхлебывает друг несколько мощных глотков.
— Благодарю за ваше радушие. Что ж, если понадоблюсь — только дайте знать. — и удаляется, как ни в чем не бывало.
Юля сидела молча, ее взгляд был уставший и потухший. Несмотря на внешнюю невозмутимость, я видел, как она нервно теребит край своей футболки. Илья тоже был не в своей тарелке. И я, честно говоря, тоже пока не знал, что делать со всеми этими мыслями в голове. Саин, Хаулл, Абсолют, кланы, топы, фракции и корпорации… Все это висело над нами, как темные тучи, и мы не могли даже представить, что именно нас ждет дальше.