Антуан, словно сквозь воду прыгнул, загораживая собой маркиза, понимая, что больше он ничего не успевает. И только потом время для него возобновило свой обычный быстрый бег.
Плеснула кровь из горла охотника. Болт впился в спину оборотня. Антуан рухнул у ног своего возлюбленного, съеживаясь, уменьшаясь, умаляясь и превращаясь в беззащитного голого человека.
Маркиз оцепенел. Он так и не успел достать пистолет, не смог подняться с колен. Марженде недоуменно, словно не мог поверить своим глазам, смотрел на распростертое тело, и кровь отлила от его лица, делая его мраморно белым.
- Ты убил его, придурок! Какого пса ты потащился в самое пекло!, - завопил девичий голос с галереи. Лилиан отпустила тело охотника, и оно рухнуло на пол. Девушка перемахнула перила и с огромной высоты сиганула на стол главной залы, а с него - к лежавшему оборотню. - Ты убил его своими собственными руками, маркиз-идиот! Дал задание - так не лезь под руку!
Она залепила Марженде такую лютую пощечину, что его голова с силой дернулась назад, а с лица облачком осыпалась вся пудра.
Антуан лежал ничком с пробитой спиной. Его ноги и руки подрагивали. Из раны пульсируя бежала темная кровь. Наемники вышли из темного коридора, и почтительно столпились вокруг. Рана, нанесенная оборотню серебром, уже не затянется.
- Живоглот! Маркиза берешь на себя. Вышвырни его из замка, и ждите нас снаружи. Будет сопротивляться - оглуши. Мы завершим дело, и вытащим вампира, - молниеносно приняла командование на себя тощая девица.
- Нет.
Голос маркиза был тихим, но его услышали все. И его слова перекрыли громкое и стальное распоряжение Госпожи Смерть.
- Все отменяется. Забудьте о вампире. Я дам вам вдвое больше, чем обещал за вампира, если вы немедленно доставите Антуана в безопасное место.
Лицо Марженде было каменным и белым. Он до крови прокусил губу и по его щекам текли слезы. Но голос был тверд и решителен.
Он смог сам подняться, вытащил два копья из рук рыцарских доспехов, стоящих у стен зала. Стянул свой камзол, затем шелковую рубаху и показал бандитам, как сделать носилки. На таких же, только из грубых льняных рубах он носил своих соратников при обороне Дю Плесси.
Бережно и нежно помог переложить Антуана, и взялся за рукояти копий со стороны ног оборотня, чтобы видеть посеревшее лицо своего возлюбленного.
- Давай я!, - попыталась оттереть его плечом присмиревшая Лилиан.
Полуголый маркиз ничего не ответил, но ручки носилок не выпустил.
Быстро и молча они вышли из замка. Поднялся ветер, и чтобы укрыть холодеющее тело оборотня, один из бандитов снял свой плащ.
Судьба Ренара и вампира больше не интересовала маркиза. Он не оглянулся на темное жерло ворот, не повернулся, даже когда краем уха услышал далекий слабый крик, зовущий его по имени.
Интермедия 3. Прощальное обещание
Антуан тонул. Его мохнатые лапы слабели, хвост на этот раз не помогал, наоборот, тяжелым мокрым поленом тянул вниз. Когти царапали по мерцающей стеклянной чаше, предательской и скользкой, но не могли найти ни опоры, ни даже малейшей зацепки. Вода заливала уши и нос. На голову и плечи оборотня лились струи фонтана и делали его попытки спастись еще безнадежнее. Впереди еще виднелся сумеречный сад, подстриженные деревья, клетки с птицами, но свет в глазах оборотня мерк.
- Песик? Песик, ты как тут оказался?
Теряя сознание Антуан увидел протянутую к нему детскую руку, медленно и слабо клацнул в ее сторону челюстями и опустился под воду. Перед его глазами предстала такая далекая уютная берлога в северных лесах, коренастая желтоглазая мать, просунувшая голову в нору и держащая в зубах теплого кролика…
“Правду говорят, что перед смертью видишь счастливые моменты жизни”, - успел подумать оборотень, и провалился в темноту.
***
- Ну и угораздило тебя бедолага! Утопиться в фонтане! Благодари наследника рода Марженде за чудесное избавление от глупой смерти!
Антуан лежал на траве, мокрый, смертельно слабый, но живой. Из его пасти текла вода, смешанная со рвотой.
Рядом с оборотнем, прижавшись ногой к его мокрому холодному боку, сидел и безмятежно щебетал человеческий ребенок лет десяти. Его богато расшитая золотом бархатная курточка укрывала тело оборотня, а мягкие и нежные пальцы теребили шерсть за ушами. Ребенок был красивым, но грязным и мокрым. Очевидно, что спасение оборотня далось ему непросто. Но если бы Антуан не был так измучен - сначала голодом, заманившим его птичьими криками и легкой добычей в сад, потом неудачным прыжком через чашу фонтана, потом несколькими часами барахтания в ледяной воде, то он бы не пощадил своего спасителя и укусил гладящую его руку. Но Антуан все еще был на грани жизни и смерти, и потому даже не пошевелился.