Я встала, медленно, будто ноги налились тяжестью. Поклонилась жрице до пола.
— Спасибо. Этого достаточно. Пока.
Жрица не ответила. Но когда я уже доходила до выхода, ее голос догнал меня, точно звук далекого колокола:
— Если хочешь спасти его, тебе придется предать кого-то. Или предать себя.
Ночь уже клонилась к рассвету, когда я вернулась во дворец. Все было тихо. Как и положено перед бурей.
Слуга с фонарем проводил меня до павильона. Там уже ждала Сяо Лян. Ее глаза блестели тревожно.
— Госпожа… Его высочество приходил.
Я остановилась на пороге.
— Шао Шень?
— Да. Он сказал, что не может уснуть. И очень негодовал, узнав, что вы не у себя…
Глава 28
— Ваше высочество! — Сама не знаю, что погнало меня бегом через город. Я даже не стала переодеваться, побежала в дом первого принца. С чего бы вдруг, кажется? Он за мной следит, не доверяет, а я…
А я сердцем чувствую какую-то тайну. Оно болит, раз за разом пытаясь меня уверить, что это мой Ишель. И плевать ему, что это просто невозможно!
— Нагулялись, юная госпожа? — Цепей на Ли Шао Шене не было, как, впрочем, и верхнего ханьфу. Он сидел среди подушек в нижнем одеянии и выглядел…
— Это вы от злости устроили тут погром или просто с подушками воевали? — уточнила я, осторожно приближаясь. Ступать приходилось медленно, потому что пол был усыпан осколками посуды.
— Уронил поднос, когда почувствовал приближение приступа. — Шао Шень поджал губы и отвернулся, пытаясь скрыть досаду. Его слуги пустили меня в покои беспрепятственно, видимо повинуясь отданному ранее приказу. Не догадались, что именно сейчас его высочество не горел желанием меня видеть. Точнее, демонстрировать мне свою слабость и дурной характер.
Вон руки у него трясутся без всяких шуток, хотя он и пытается спрятать их за спину.
Что же это за болезнь такая? От которой его высочество страдает дважды в месяц — когда луна полная и когда ее вовсе не видно в небесах… Был бы вокруг тот мир, где я работала врачом на скорой, потащила бы парня сдавать анализы. А здесь… Здесь ведь есть еще и магия. Проклятия, даосские мелодии, полеты с крыши на крышу — одна часть меня, прожившая жизнь в насквозь материалистическом мире, закатывает глаза под лоб и не хочет верить. А другая… а другая привыкла еще в первый раз.
— Безобразие. Могли бы предупредить про новолуние. — Я расшвыряла подушки, в которые первый принц все пытался закопаться, как крот в грядку. — Да не дергайтесь, я не кусаюсь. В отличие от некоторых!
Он смотрел на меня как на нечто среднее между стихийным бедствием и нарушением закона о неприкосновенности тела принца. Полураздетый, в шелковой рубашке, со взлохмаченными волосами и мрачной решимостью ни за что не сдаваться. Даже под натиском собственной невесты.
— Ян Айри, — выговорил он сквозь зубы, напряженно отводя взгляд, когда я взялась за его запястье, — вы намеренно унижаете мое достоинство?
— Конечно нет, ваше высочество, — вежливо ответила я, при этом аккуратно закатывая его рукав выше локтя. — Я его диагностирую.
Он попытался отодвинуться. Я вежливо, но твердо пресекла это движение — нажав ему на плечо, чтобы он не сбежал с циновки. Как выяснилось, храбрый наследник империи не был готов к такой беззастенчивой наглости.
— Ох… Да вы же меня трогаете!
— Это осмотр, — возразила я, в очередной раз касаясь его пульса. — И между прочим, добровольный. Ну, почти. Я бы спросила разрешения, но вы бы не дали, верно?
Он что-то буркнул, неразборчивое и явно нецензурное. Я улыбнулась краешком губ и продолжила. Пульс сбивчивый. Кожа горячая. Мышцы спины — как камень. Интересно, насколько давно он так живет? И как он вообще еще ходит?
— Неужели никто из ваших лекарей не заметил, насколько у вас перенапряжены плечи и шея?
— Они знают, — сквозь зубы процедил он.
— Отлично. А я теперь буду не только знать, но и массировать. А потом поставлю грелку и накормлю вас супом, — пробормотала я, уже подбираясь к шее. Он снова отшатнулся, будто я пыталась откусить ему ухо.
— Ян Айри!
— Что? — Я наклонилась ближе. — Просто проверяю, нет ли зажимов в основании черепа. Это важно, когда речь идет о потере контроля над телом.
— Вы собираетесь… тискать мою шею?
— Ну, если вы так настаиваете, я могу тискать и что-нибудь другое, — вздохнула я, закатив глаза, — но пользы от этого будет меньше.
Он чуть не задохнулся.
— Вы… вы же благородная княжна!