Компании, занимающиеся программным обеспечением, хотят продавать свои программы легальным покупателям, избегая того, чтобы пираты изготовили миллионы нелегальных копий и продали (или раздали) их всем желающим. В 1997 году Альянс коммерческого программного обеспечения (Business Software Alliance) установил на своей веб-странице счетчик, который показывал, какие потери несет индустрия из-за пиратства: 482 доллара в секунду; 28 900 долларов в минуту; 1,7 миллиона долларов в час; 15 миллиардов долларов в год. Эти цифры завышены, так как сделано ложное допущение, что всякий, кто пользуется пиратской копией, например 3D Studio Max компании Autodesk, заплатил бы за легальную продукцию 2995 долларов (или 3495 долларов, если брать розничную цену). Распространенность пиратства в сфере программного обеспечения сильно зависит от страны: считается, что 95% программ в Китайской Народной Республике – пиратские, тогда как в Канаде таких только 50%. (Лидирует Вьетнам с 98% пиратского программного обеспечения.) Эти потери выводят из себя компании, занимающиеся программными средствами.
Пиратство может принимать различные масштабы. Это и распространение дисков среди друзей, и загрузка из Интернета, и крупномасштабные операции по изготовлению копий (обычно проводящиеся на Ближнем Востоке).
Пиратство также может быть совершено по отношению к данным. Подделывают ли музыкальные диски, которые продают в закоулках Бангкока, или МР3-файлы с той же музыкой, которые распространяют через Веб, – электронную интеллектуальную собственность воруют все время. (И, конечно, это в полной мере относится к цифровым изображениям, цифровому видео и электронному тексту.)
Общая нить этих рассуждений состоит в том, что компании хотят контролировать распространение своей интеллектуальной собственности. Такая позиция, хотя она совершенно обоснована, противоречит тому, что, собственно, представляет собой электронный мир. Последний имеет свои особенности: в отличие от физических вещей, информация может находиться в двух местах одновременно. Ее можно копировать бесконечно. Кто-то может отдавать часть информации и одновременно сохранять ее. Когда информация распространится повсюду, может стать невозможным проследить ее местонахождение. Если цифровая копия Короля-льва когда-нибудь будет распространяться по Интернету, Дисней не сумеет удалить все копии.
Недозволенное копирование – не новая проблема; она так же стара, как индустрия звукозаписи. Когда я учился в школе, у меня были магнитофонные записи музыки, которые были мне не по карману; и точно так же поступали все остальные мои знакомые. Тайвань и Таиланд долгое время были источником поддельных CD. Русская мафия развивает индустрию видеопиратства, а китайские триады все в большей степени вовлекаются в подделку программных средств. Ежегодные промышленные потери были оценены в 11 миллионов долларов в год, хотя это число, возможно, тоже основывается на ложных предположениях.
У электронных данных нет никакого волшебного иммунитета против подделок. Фактически они уникальны в том смысле, что их можно копировать совершенно точно. В отличие от моих кассет, качество незаконных цифровых видеодисков с Королем-Львом или программных продуктов не ухудшается – это еще один оригинал. Препятствовать такому распространению – это все равно, что пытаться осушить воду, – попробуйте сами.
Зачем красть у кого-то, когда вы просто можете стать этим человеком? Это существенно проще и может оказаться намного более выгодным: получить стопку кредитных карточек на чужое имя, наделать крупных долгов и затем исчезнуть. Это называется присвоением личности и является высокоразвитой сферой деятельности преступников. В Альбукерке (Нью-Мексико) преступники проникали в дома именно для того, чтобы забрать чековые книжки, свидетельства о кредитных картах, квитанции и другие финансовые документы, выискивая номера социального обеспечения, даты рождения, места работы и номера счетов.
Такие вещи происходят все время. В США в течение одного только 1999 года сообщалось о тысячах случаев присвоения личности. Устранение последствий может стать тяжелой и изнурительной задачей.
Положение становится все хуже. По мере того как установление личности приобретает электронную форму, процедура присвоения упрощается. В то же время, поскольку все больше систем используют электронную идентификацию, присвоение становится все более выгодным и менее опасным. Зачем вламываться в чей-то дом, если вы можете оперативно собрать необходимую информацию о личности?
А жертвы беспомощны. Они сообщают засекреченную информацию любому, кто спрашивает, многие пишут номера водительских прав на чеках. Они выбрасывают счета, банковские квитанции и т. п. Они слишком доверчивы.
В течение долгого времени мы могли не опасаться за системы удаленной идентификации. Но теперь стало понятно, что «девичья фамилия матери» не может уже являться ее элементом (особенно сегодня, когда эта фамилия зафиксирована в исчерпывающей открытой базе данных на генеалогическом веб-сайте), хотя она и использовалась достаточно долго и за это время преступники неплохо погрели на ней руки. Сейчас это уже ушло в историю, и, смею надеяться, мы уже никогда не будем столь наивны.
Идентификация в виртуальном пространстве жизненно важна и для фирм, и для отдельных индивидуумов. Разработка фирменного знака требует времени и денег. Такого рода идентификация – это больше чем надпись, лозунг и навязчивая мелодийка для рекламы. Это – продукция, кирпичные здания, работники службы по работе с покупателями, вещи, которые можно потрогать, люди, с которыми можно поговорить. Марка означает репутацию.
В Интернете препятствия минимальны. Любой может иметь веб-сайт – от Ситибанка до Фреда-храни-деньги-в-матрасе. И многие так и делают. Как пользователи узнают, какие сайты стоит посетить, на каких – сделать закладку, а с какими установить взаимоотношения? Тысячи компаний продают компьютеры в Сети. Какие из них действительно надежны, а какие не заслуживают доверия?
Снабжение товара торговой маркой – единственное, что может здесь помочь. Когда Веб был впервые представлен на публичное обозрение, специалисты утверждали, что он возвещает конец big brand[5]. Поскольку любой мог войти в Сеть и соревноваться с узнаваемыми брендами, торговые марки становились бессмысленными. Действительность доказала полную противоположность этому предположению: поскольку любой может войти в Сеть и соперничать с громкими именами, единственный способ отличить продукцию – ее фирменный знак. Пользователи запоминают знак и возвращаются на сайты, которым они доверяют. Знаки имеют реальную ценность, и их имеет смысл воровать.
Например, малайзийская компания хотела продавать презервативы, используя торговую марку Visa. Малазийцы заявили, что не имеют ничего общего с компанией кредитных карт, но эта «игра слов» дает им своего рода пропуск. Провести настоящую Visa не удалось – компания предъявила иск. Она победила, и я считаю, что такой прецедент имеет важное значение для защиты права собственности на фирменный знак.
Киберпространство предоставляет широкие возможности для кражи фирменного знака. В 1998 году кто-то подделал запрос на передачу имени домена в Network Solution и украл Sex com; настоящий владелец до сих пор еще пытается вернуть его назад[6]. В другом случае некий сантехник заменил телефонный номер на сайте другого такого же специалиста на свой. Преступные синдикаты в Лас-Вегасе сделали подобный трюк с телефонными номерами эскорт-услуг. Атаки такого рода не представляют собой ничего нового. Элмон Строугер был предпринимателем из Канзас-Сити. Он был убежден, что телефонисты перенаправляют звонки, поступающие к нему, в фирмы-конкуренты, поэтому в 1887 году изобрел телефонный диск, дабы исключить телефонистов.
Некоторые знатоки устраивают свой веб-сайт таким образом, чтобы красть трафик с других веб-сайтов; это известно как редирект, перенаправление (page-jacking). В Сети есть и тайпсквоттеры, «пираты» опечаток, регистрирующие имя домена, которое выглядит как имя оригинального веб-сайта, написанное с опечаткой. Так поступают создатели многих порносайтов. Даже большие компании не чуждаются такого рода приемов: когда стал популярен 1-800-COLLECT, компании MCI и AT&T создали свою службу телефонных разговоров, оплачиваемых абонентом, которому звонят. У AT&T ею стала 1-800-C0LLECT (нуль вместо буквы «О» – наиболее распространенная ошибка набора), a MCI опустился до того же, зарегистрировав 1-800-0PERATOR с тем же нулем вместо буквы «О», но в другом месте. Некоторые подобные приемы сегодня запрещены, и я надеюсь, что в будущем запретят и остальные.
6
Предприимчивый Гари Кремен из Сан-Франциско зарегистрировал домен Sex com в 1994 году. Еще более предприимчивый Стивен Майкл Коэн сфабриковал фальшивое письмо в VeriSign, в результате чего притягательное имя было передано во владение Коэна. Гари Кремен вышел из зала суда с победой, но отсуженных 65 миллионов долларов так и не получил. Тогда он пустился во все тяжкие и включил в следующий процесс нового оппонента – VeriSign. И выиграл бы, если бы в 1994 году была принята практика платить за регистрацию домена. В результате процесс вокруг секс-домена тянется до сих пор. – Примеч. ред.