Выбрать главу

Семья Эскалант. Книга 2. Искупление

Юлия Ларосса

Глава 1

У феникса выросли крылья

Барселона, наши дни

Большая часть человечества утверждает, что жизнь — это путь, испещрённый периодами чёрно-белого цвета. В тот момент, когда нога ступает на чёрную полосу, необходимо верить, что впереди ждут счастливые моменты, символично окрашенные в белые тона.

Но я решительно опровергаю эту теорию. Ведь если с ней согласиться, то в моей жизни белой полосы попросту нет. Она элементарно не существует.

Жизнь — весьма несправедлива и коварна. Она делает сильных людей слабыми, а недостойным преподносит лавровый венок победителя. Кажется, именно так утверждают слабые духом личности и вызывают осуждение философов древности в современной интерпретации любителей цитат. Упрекать Вселенную и обвинять во всех своих бедах и неудачах мифическую судьбу — это удел мелочных слабаков. Я отчётливо понимаю это и принимаю свою личностную ничтожность. Признавать себя такой — в некотором смысле заслуга. Хотя больше похоже на жалкую попытку оправдания…

Было время, когда я считала себя очень сильной и решительной. Я внушала себе, что могу справиться со всеми бедами. Но возложенные на алтарь собственной самовлюблённости надежды развеялись ветром жуткой трагедии — умерла моя мамочка. Оставшись наполовину сиротой, я с невероятным трудом вернулась к намёкам на нормальную жизнь. И снова стала говорить себе, что я стала ещё сильнее и закаленнее.

Но я полюбила. Искренне, беззаветно растворилась в мужчине, отдав ему сердце, душу и себя без остатка. Не понимала, что отдавая ему все, я оставалась наедине с пустотой, которая вскоре поглотила меня. Искоренив все, что когдато роднило со счастьем, любовью и радостью, эта пустота выплюнула меня. Превратила в чёрную, испепеленную дотла сущность, которая когдато была душевным человеком и носила имя Злата. Теперь осталось только имя, называвшее оболочку, скрывающую опустошённую меня.

Такие мысли отныне всегда были в моей голове. Когда сплю, ем, хожу в кино или театр, встречаюсь с друзьями жениха или общаюсь с близкими, эти гнетущие думы рядом со мной. Я жила среди них.

Но разве это жизнь?..

Войдя в роскошный двухэтажный особняк, временно предоставленный в пользование Гаспару, я с неимоверным облегчением вздохнула. Ослеплённый радостью встречи с другом, мой атташе ничего не заметил.

— Ну как тебе, любимая? — он обвёл рукой холл. — Нравится?

— Конечно!

Он радостно хмыкнул и обнял меня, благоговейно вздыхая:

— Если бы знала, как я счастлив, что ты у меня есть!..

Слёзы тоски навернулись у меня на глаза. Я старательно их смахнула. Гаспар взял моё лицо в ладони. Всё внутри сжалось. Это был один из тех моментов, когда я не могла дать ему больше, прекрасно осознавая, что причиняю ему физическую боль. У него есть любовницы. На этом настояла я. Знаю, что обижаю его этим. Ведь даже за одно понимание и терпение я должна его полюбить. Но как можно любить без сердца?

Он нежно прикоснулся губами к моим губам. Мне нравились его поцелуи. Они были приятны… но не более.

— Я люблю тебя… — прошептал он мне, словно в доказательство моих мыслей.

В ответ лишь привычное молчание. Слёзы снова наполнили мои глаза. Смахнула их быстрее предыдущих — для Гаспара худшее — понять, что я его жалею.

— Всё, иди, собирайся, любовь моя! — бодро сказал он. — Твоя тётя ждет приятного сюрприза в твоём исполнении!

Я улыбнулась, вложив во взгляд всю нежность к нему, и пошла к широкой лестнице, ведущей на второй этаж. Наконец увижу тётушку Тессу! Ведь мы с ней провели в разлуке почти год! Но вот как пережить этот бал?

***

Прохладная вода стекала по смуглой коже Виктора Эскаланта. Его ладони упирались в одну из стеклянных стен огромной душевой кабинки, а темноволосая голова была опущена, позволяя частым водяным струям взбодрить опьянённый разум. Это должно вернуть ясность в мыслях, затуманившихся от алкоголя и смыть жуткий запах духов Эллис. Его воротило от удушающей сладости парфюма, говорившего о доступности своей обладательницы. Виктор подставил лицо каплям влаги и провёл по нему ладонями.

Что же так плохо-то? Почему так тяжело? Неужели он разучился пить спиртное? Или всё дело в надоедливой компании Эллис? А ещё это угнетающие чувство скуки и… тоски. Да, он отчаянно избегал ощущения непонятной пустоты внутри, тяготы свободного времени и одиночества. Последнее было словно ежедневной казнью для молодого и успешного мужчины. Абсурдный факт, но, увы, является неоспоримым.

Через десять минут он закрыл за собой прозрачную дверь душа и вытерся белым полотенцем. Виктор не потрудился одеться и прошагал в гостиную своего пентхауса, которую модный дизайнер совместил со столовой и холлом.