Пора знакомиться с мельником и думать, что делать дальше.
Глава 5. Новый путь
Прошло три дня с момента начала моей жизни в деревне Ностой, что расположена на западной стороне огромного острова Миизар, не так давно — всего десять лет как — захваченного империей Саркарн. Эта информация, кстати, дала понять, что мир определённо не мой. Земную историю я знал не идеально, но ничего подобного в ней не помнил. Есть, конечно, мизерный шанс, что я ошибаюсь, но что-то мне не верится.
На чужбине я. Как-то даже грустно, хоть умом и понимаю, что разница невелика.
Приютил меня, как и ожидалось, сосед-мельник, Садрич Эланд, со своей семьёй: женой и двумя детьми (один даже мой ровесник — семилеткой я оказался). Сделал он это, правда, скорее спонтанно, чем осознанно…
— Помрёт, думал, — подслушали мои мошки его вчерашний разговор с супругой, Энни, после «ритуальной» кружки горячительного. Любил Сад это дело. Выпивку то бишь. — Ничего ведь не ел, не пил, два дня в горячке пролежал. А я только хотел, чтобы мальчишка последние дни хотя бы как человек провёл, а тут вот оно что…
«Как человек — это на жёсткой вонючей лежанке с колонией клопов, где-то повыше, на пыльном чердаке, дабы никому не мешал?» — мелькнула у меня полная раздражения мысль.
Кроме этой оговорки зацепился я и ещё за одну странность: «Два дня ничего не ел». Но ведь когда я очнулся, то до момента обращения в рой не ощущал никакого голода или жажды! Почему? Не из-за того ли, что мои насекомые ели яблочный пирог и хрен бы кто знал что ещё?
Теория, которую я как-нибудь проверю. Точно не сегодня…
И всё же я был благодарен семейству Эландов. Потому что каких-либо родственников в деревне у меня не оказалось. Сказал бы — странно, но староста Дуфф обмолвился (моим мошкам), что родители мои были саркарнцами. То есть иноземцами. Что их сюда привело — мне неведомо, но лучше бы, сука, у себя на родине жили. Авось пацан — Загрейн — не помер бы, и я бы в его шкуру не попал.
А Эланды… что Эланды? Предоставили крышу над головой и какой-никакой стол. В это время подобное — роскошь. Я ведь никак не могу отплатить! Во всяком случае, пока. В будущем непременно пристроят меня на какую-нибудь работёнку, это как пить дать, но до будущего этого ещё дожить нужно.
Все эти дни я почти не разговаривал, скорее смотрел, слушал и думал. Чрезмерно рот открывать опасался. Память тела что-то не спешила перепадать в полном объёме, лишь какие-то жалкие крупицы, вот и не хотел создавать себе проблем длинным языком. Вообще поначалу немым хотел притвориться. Дескать, шок и всё такое, но потом подумал: я же в грёбаной деревне! А если херня какая случится? Позвать никого даже не смогу. Или выругаюсь случайно, сугубо по инерции. И всё. Конец маскировке. Тогда лучше вообще этот цирк не начинать.
Так что просто ограничивался банальным «да, нет», кивками и пожатием плеч. Пока канало. Эланды списывали это на шок, не давая детям — наиболее непосредственным представителям любого сообщества — как-либо меня тормошить. Я же, в свою очередь, кроме приёмов пищи и ответов на символические вопросы старших попросту осваивался со всем, что на меня внезапно свалилось.
А вопросов была уйма! Ответы нашлись лишь на часть из них, в большинстве случайно, нежели осознанно. Я до сих пор не до конца понимал, откуда знаю местный язык, если память Загрейна перепала только самую малость? И почему в голове иногда возникали некоторые факты, которые я не мог знать даже в теории, но упорно не появлялись другие?
Может ли быть так, что из-за пропущенного удара Загрейну встряхнуло мозги, вызвав амнезию? Ха, а ведь вполне возможно! Тогда вообще «красота»: я получил воспоминания человека, которому отбило память. Шикарно, просто шикарно!
Что же, пусть будет так. Примем, раз нет более адекватных теорий. Минус один из тысячи вопросов, крутящихся в моей многострадальной голове.
К счастью, хотя бы по поводу травмы затылка никто не переживал. Пару дней я держал на голове тот самый «бинт» — не снимал, даже когда ополаскивался из колодца по утрам, — а потом выкинул. Для маскировки, спустившись на первый этаж в пустую кухню (действовал днём, пока все были где-то чем-то заняты), раздобыл нож, которым порезал палец, и накапал немного крови на голову, размазывая её по волосам и коже. Сущая ерунда, которая не обманет ровным счётом ни один взгляд, кроме самого поверхностного, благо особого интереса ко мне никто и не проявлял. Все будто бы делали вид, что меня не существовало, что на данный момент казалось идеалом.