Первое собрание — у радужной скамейки.
Первое задание — покрасить камень-черепашку у пруда (Тимофей — в синий, Маргарита — в розовый).
Первый союзник — Чайников («Я ваш куратор. И алиби»).
Первый враг — дрон («Опять он!»).
Первая традиция — оставлять печенье под дубом по четвергам.
— А если нас поймают? — спросила Маргарита.
— Не поймают, — сказал Василий. — Потому что теперь у нас команда. А команды — не ловят. Они… творят.
— И едят печенье, — добавила Марина Сергеевна.
Все засмеялись.
А где-то наверху Кармелита наблюдала за ними — и ворчала:
— Теперь ещё и дети? Ладно… пусть будет пять булочек.
…Хотя… нет. Шесть. Потому что Маргарита мне принесла печенье с изюмом.
…А ещё… потому что мир стал ярче.
…А ещё… потому что я, кажется, стала председателем клуба.
…Тссс. Это секрет.
{{🎨}} P.S. Для читателей
Если ты увидишь в парке радужную скамейку — сядь на неё. Посмотри вокруг. Прислушайся. Возможно, рядом с тобой — будущий член Клуба. Или даже… щекот.
Глава 5. Операция «Снежный акварель» — или Как Щекоты Научили Зиму Цвету
Первый снег в Химмашевском парке выпал в ночь на понедельник — тихо, как вата, мягко, как пух, и… абсолютно белый.
— Ну вот, — вздохнул Василий Щекотович, выглядывая из норки. — Всё опять серо-белое. Даже радужная скамейка под снегом — как будто её и не было.
— Не переживай, — сказала Марина Сергеевна Щекотова, укутываясь в шарф из паутины («Тёплый и не мнётся»). — Зима — это не конец цвета. Это… новый холст.
— Ты хочешь сказать… — глаза Василия загорелись, — …мы будем красить снег?
— Именно.
Так родилась Операция «Снежный акварель».
Цель: превратить белый парк в живую зимнюю сказку — с розовыми дорожками, бирюзовыми сугробами, золотыми снежинками и… фиолетовыми снеговиками.
— Фиолетовых снеговиков не бывает! — возмутился Василий.
— Будут, — спокойно сказала Марина Сергеевна. — С сегодняшнего дня.
Но была проблема: обычная краска не ложилась на снег. Она либо растекалась, как вода, либо замерзала, как лёд, либо… превращалась в лужу («Это был эксперимент. Неудачный. Но красивый», — оправдывался Василий).
— Нужна зимняя краска, — сказала Марина Сергеевна. — Лёгкая. Холодостойкая. И… весёлая.
— А где её взять? — спросил Василий.
— У Зимы.
— …То есть?
— У того, кто приносит снег.
Они отправились к Старому Дубу — самому мудрому дереву в парке. Говорят, он помнит ещё царя Гороха («Нет, не того, что в сказке — того, что любил гулять по аллеям»).
— Дуб, — прошептала Марина Сергеевна, постучав по коре, — как поговорить с Зимой?
Дуб зашелестел ветвями — и сбросил один лист. На нём было написано:
«Зима не говорит. Она шепчет.
Слушайте снежинки.
Спрашивайте ветер.
И оставьте ей подарок — она любит морозные узоры и тишину.»
Щекоты задумались.
— Подарок… — сказал Василий. — А если… мы нарисуем для неё самый красивый узор? На замёрзшем пруду?
— И… не станем его красить? — удивилась Марина Сергеевна.
— Именно! — воскликнул Василий. — Просто… оставим. Как есть. Как подарок.
В ту же ночь они вышли на пруд.
Не с краской.
Не с кистями.
А с… лапками.
Они бегали по льду, вырисовывая узоры:
→ Василий — спирали и звёзды,
→ Марина Сергеевна — сердечки и цветы,
→ Вместе — огромное радужное кольцо посередине.
Потом отошли — и замерли.
— Зима… — прошептала Марина Сергеевна. — Если ты нас слышишь… это для тебя. Без краски. Просто… красота.
Ветер стих.
Снежинки перестали падать.
И… на льду вдруг заискрились тончайшие узоры — синие, серебряные, чуть зеленоватые… как будто лёд сам захотел стать красивее.
— Она ответила, — прошептал Василий.
Утром щекоты проснулись от стука.
Тук-тук-тук.
Это был Чайников. Он держал в руках… баночку.
— Вам посылка, — сказал он. — От… неизвестного отправителя.
В баночке была краска.
Не жидкая.