Он отошел от Глеба и вернулся к карте. Конфликт был исчерпан. Их общая ненависть и жажда мести снова объединили их.
— Раз их воины так сильны в открытом бою, мы не будем давать им открытых боев. Мы измотаем их, а когда они ослабнут, — он посмотрел на Глеба, и в его глазах была безжалостная решимость, — мы убьем и этого щенка-Ярослава, и его повара. И заберем себе все их секреты.
Глеб Морозов обошел стол и, налив себе еще вина, осушил кубок одним глотком. Ярость в его глазах угасла.
— Ты прав, Богдан, — сказал он, и его голос был ровным. — Это поражение… оно лишь доказывает, насколько верной была наша изначальная стратегия. Мы ошиблись, попытавшись сыграть с ними в их игру — в быструю, дерзкую атаку. Раз Соколы так сильны в открытом бою, значит, мы просто не будем давать им открытых боев.
Он подошел к карте, и его палец, словно коготь, лег на земли рода Соколов.
— Мы хотели измотать их. Что ж. Теперь мы будем делать это по-настоящему.
Богдан поднялся и встал рядом с ним. Он был другим. Если Глеб был яростью и амбициями, то Богдан — методичной, безжалостной силой. Богдан был настоящим вепрем — который идет напролом, не сворачивая, пока не растопчет врага. И теперь он излагал их план, единственно верный после такого унизительного поражения.
— Верно, раз в открытом бою мы проиграли, — сказал он, указывая на крепость. — Значит, мы заставим их умереть от голода и усталости. Нас больше и это дает нам преимущество. Смотри.
Его палец заскользил по карте, отмечая цели.
— Здесь, на юге, проходит единственный торговый путь, по которому им возят соль и железо. Мы перережем его. Наши легкие отряды будут нападать на каждый караван, пока купцы не побоятся даже смотреть в сторону земель Соколов.
Затем его палец переместился на огромные зеленые массивы лесов и изгибы реки.
— Но главное не это. Главное — еда. Их крепость сильна, но она не может прокормить себя сама. Они зависят от своих лесов и рек. Здесь, — он очертил круг над лесом, — их лучшие охотничьи угодья. Наши разъезды будут выслеживать и убивать их охотников, лишая их свежего мяса. А здесь, вдоль реки, — их рыбацкие артели. Мы уничтожим и их.
Он обвел пальцем все земли Соколов.
— Мы не будем больше собирать армию в одном месте. Мы разобьем наши силы на десятки мелких отрядов. Сегодня мы сжигаем хутор на западе. Завтра — убиваем дозорных на востоке. Послезавтра — травим скот на юге. Никаких больших сражений. Тысяча мелких уколов, которые будут истощать их день за днем.
Он посмотрел на Глеба. В его глазах была жестокость.
— Пусть их «демоны» бегают от одного сожженного хутора до другого. Пусть щенок Ярослав мотается по всему княжеству, пытаясь заткнуть дыры в своей земле. Мы заставим их растянуть свои силы. Заставим их жить в постоянном страхе. А когда наступит зима, и их амбары будут пусты, а воины — измотаны до предела…
Он сделал паузу, и на его губах появилась жестокая усмешка.
— … посмотрим, как долго продержится их сопротивление на пустой желудок.
Спустя неделю. Зал совета в усадьбе Морозовых.
Атмосфера изменилась. Глеб Морозов и воевода Богдан склонились над огромной картой земель Соколов, которая была испещрена новыми пометками.
— Итак, — начал Богдан, и его голос был ровным и деловым. — Наши силы разделены на двадцать легких отрядов. Десять моих, десять твоих. Они готовы действовать. Теперь распределим цели.
Он взял в руки угольный стержень.
— Открытый бой мы им больше не навязываем. Наша задача — душить их.
Он посмотрел на Глеба, и в их взглядах было полное взаимопонимание. Они разделили зоны ответственности, исходя из географии и сильных сторон своих родов.
— Твои земли, Глеб, — сказал Богдан, указывая на южную границу, — примыкают к их торговому пути. Пусть твои отряды нападают на каждый караван. Перекрой все дороги, которые сможешь. Не мне тебе рассказывать. Нам нужно оставить их без ресурсов.
Затем его палец переместился на северные и западные границы, где простирались густые леса и изгибы реки.
— А мои земли здесь, — продолжил он. — Моя задача — уничтожить их промысел. Лишить их еды. Мои отряды будут преследовать их охотников, нападать на амбары и деревни. Мы сожжем их рыбацкие лодки и не дадим ловить. Пусть их повар попробует накормить армию корой и шишками.
— Князь, к вам гонец, — доложил помощник Морозова.
Глеб нахмурился, но кивнул. Через мгновение в шатер ввели неприметного человека в дорожном плаще, с лицом, скрытым под капюшоном.
Он молча прошел вперед и протянул Глебу небольшой, туго свернутый свиток, перевязанный темно-синей нитью. Глеб сломал печать и быстро пробежал глазами по коротким, четким строчкам.
— Можешь идти, — бросил он, и гонец, поклонившись, так же бесшумно исчез.
Глеб протянул свиток Богдану. Тот прочитал, и на его хмуром лице появилось удовлетворение.
— Хорошие новости, — пророкотал он.
В записке была бесценная информация. Точные маршруты патрулей Соколов на ближайшую неделю. А в конце — короткий, но емкий совет от «друга» в крепости: «Ярослав вернулся героем, их боевой дух на пике. Они уверены в своей силе и будут гоняться за каждым вашим отрядом. Используйте это. Изматывайте их».
— Он умен, наш друг, — сказал Глеб, забирая свиток и бросая его в жаровню, где тот мгновенно вспыхнул. — Очень умен.
— Он играет в свою игру, — хмыкнул Богдан. — Использует нас, чтобы ослабить своего правителя и расчистить себе дорогу к власти. Главное, чтобы его игра совпадала с нашей.
Глеб Морозов усмехнулся, глядя на то, как письмо превращается в черный пепел.
— Пока он дает нам такие сведения, — он кивнул на догоравшую записку, — наши игры совпадают. Он хочет, чтобы мы измотали Святозара, лишили его поддержки и армии, чтобы зимой род Соколов был на грани краха.
— А когда это случится, он нанесет удар изнутри, — закончил за него Богдан. — И станет новым князем.
— Он получит свой трон, — сказал Глеб, и в его голосе не было и тени уважения к их тайному союзнику. — Когда от рода Соколов останется лишь пепел.
— А мы получим его земли, — кивнул Богдан.
Теперь, вооруженные точными данными от главного предателя в стане врага, они были готовы начать свою войну.
Глеб звякнул в колокольчик, и в шатер вошли десяток капитанов — закаленные в набегах, безжалостные командиры диверсионных отрядов. Они встали перед столом, и их глаза горели предвкушением.
— Слушайте приказы, — сказал Глеб. — Разведка доложила, что их северный патруль сегодня будет ослаблен. Василий, твои лучшие люди должны встретить их в узком ущелье у Черного Ручья. Никто не должен уйти.
— Будет сделано, — кивнул один из капитанов.
— Далее, — Глеб посмотрел на одного из своих капитанов. — Торговый караван должен прибыть в крепость через два дня. Наш «друг» сообщил, что охрану ему дадут минимальную, чтобы не ослаблять гарнизон. Ты, Ратмир, со своим отрядом перехватишь его у Старой Гати. Что сможете забрать — забирайте. остальное сжечь.
Он отдал еще несколько таких же приказов другим командирам, основываясь на информации шпиона. Каждый приказ был как удар кинжала в незащищенную спину рода Соколов.
Когда капитаны, получив свои цели, покинули шатер, Глеб и Богдан снова остались одни. Тишина, которая опустилась на шатер, была тяжелой и полной невысказанного.
— Эта война на истощение — хорошо, — первым нарушил ее Богдан, не отрывая взгляда от карты. — Но она не решает еще одной проблемы. Повар.
Глеб Морозов, который как раз наливал себе вино, замер.
— Раз он такой способный и так сильно помогает княжичу, то пока он жив, — продолжил Богдан, поднимая на него свой тяжелый взгляд, — он будет находить способы противодействовать нам. Это ставит под удар весь план. Меня такое положение вещей не устраивает. Мы уже один раз проиграли из-за того, что недооценили княжича и этого приблуду, второй раз я допускать ошибок не хочу. Его нужно убрать. И быстро.