Но если так, почему Левин работает на холдинг? Почему не опубликовал материалы после смерти Соколова? И главное – могу ли я доверять ему?
Вопросы множились, ответов не было. Я закрыл ноутбук и посмотрел на часы – почти три ночи. Нужно было хоть немного поспать перед рабочим днем.
Но сон не шел. Я лежал, глядя в потолок, и думал о Левине, о Соколове, о Вере, о Рогове. О том, во что превратилась моя жизнь за последние недели. О пути, который я выбрал, и куда он может привести.
В какой-то момент я почувствовал приступ панической атаки – сердце заколотилось, дыхание сбилось, по телу прошла дрожь. Это случалось и раньше, обычно после длительного употребления кокаина. Но сейчас причиной был чистый, неразбавленный страх.
Страх за свою жизнь. Страх перед неизвестностью. Страх сделать неверный шаг и потерять все.
Я сел на кровати, обхватив голову руками, и пытался дышать глубоко и медленно, как учил Левин. Постепенно паника отступила, оставив после себя усталость и странную решимость.
Я не мог вернуться назад, к тому, кем был. Не мог продолжать работать на Рогова, зная, что делает его компания. Не мог забыть Соколова, его сестру, их борьбу за правду.
Путь был только один – вперед. Каким бы опасным он ни был.
С этой мыслью я наконец уснул, проспав всего пару часов до звонка будильника. Но даже этот короткий сон принес странное облегчение – будто тело и разум наконец приняли решение, которое душа уже давно знала.
Утром я проснулся с ясной головой и четким планом действий. Найти доказательства. Выяснить, кто такой Левин на самом деле. Понять, кому можно доверять. И главное – остановить Рогова и его компанию, пока не стало слишком поздно.
Трещины в фасаде моей прежней жизни становились все глубже. Скоро вся конструкция должна была рухнуть. И я был готов к этому.
Глава 8: Точка срыва
Неделя воздержания от кокаина давалась тяжелее, чем я ожидал. Физическая ломка – ничто по сравнению с психологической зависимостью. Тело очищалось, но мысли становились все более хаотичными. Днем я функционировал на автопилоте – работал над стратегией для новых препаратов, встречался с клиентами, проводил совещания. Вечерами тайно собирал информацию о «Меркурий Групп», искал следы флешки Соколова, анализировал документы по новой линейке онкопрепаратов. Ночью – боролся с бессонницей и навязчивыми мыслями.
К пятнице мой организм взбунтовался. Я проснулся в холодном поту, с дрожащими руками и головной болью, пульсирующей в висках. Тело требовало привычной дозы, мозг отказывался функционировать без химической поддержки. Я едва добрался до офиса, где провел день, переходя от одной чашки эспрессо к другой, пытаясь сосредоточиться на работе.
Вечером позвонила Лина.
– Кирилл, дорогой, – её голос звучал по-кошачьи мурлыкающе, – ты пропал. Я скучаю. Вечеринка у меня сегодня, приезжай. Будет весело.
Я знал, что стоит за этим приглашением. Шампанское, кокаин, секс без обязательств – привычный коктейль удовольствий, которым мы заполняли пустоту внутри. Раньше я бы согласился не задумываясь. Сейчас колебался.
– Не уверен, Лина. Много работы.
– Брось, – она рассмеялась. – Тебе нужно расслабиться. И у меня есть кое-что особенное. Марио привез из Колумбии. Высший сорт.
Мое тело среагировало быстрее разума – участился пульс, во рту пересохло, в голове зашумело от предвкушения. Семь дней без кокаина. Семь дней попыток стать другим человеком. И вот она – точка срыва, уже маячит на горизонте.
– Я подумаю, – неуверенно ответил я.
– Жду к девяти, – уверенно сказала она и повесила трубку.
Остаток дня я провел в борьбе с самим собой. Одна часть меня – та, что пыталась измениться, помочь Вере Соколовой, искупить вину – говорила: не ходи, это ловушка, дорога назад. Другая – измученная ломкой, соблазняемая обещанием быстрого удовольствия – нашептывала: один раз не считается, ты заслужил награду, ты контролируешь ситуацию.
К восьми вечера я сдался. «Только один вечер, – сказал я себе. – Последний раз. Чтобы вспомнить, от чего я отказываюсь».
Заехав домой переодеться, я внимательно осмотрел квартиру – не было ли признаков, что кто-то входил в мое отсутствие. После разговора с Верой паранойя стала моим постоянным спутником. Я проверял, не следят ли за мной, менял маршруты, использовал разные такси. Понимал, что выгляжу как параноик, но лучше перестраховаться, чем закончить как Соколов.