Подобные тренинги как в университете, так и за его пределами могут стать потрясающей возможностью роста. Однако со временем мастер-классы, организованные не высшими учебными заведениями, могут показаться ограниченными, и придется самостоятельно разбираться, что сработает, а что нет. Как только понимаешь, что нравится группе, а что они не оценят, тут же бессознательно начинаешь писать, пытаясь угодить их предпочтениям и не ранить свою тонкую душевную организацию. Чтобы исправить ситуацию, преподаватель должен постоянно встряхивать учеников, чтобы новые голоса могли расшевелить болото и помогли избежать формирования привычных схем.
Участники продолжительных мастер-классов, в свою очередь, не должны задерживаться в одной группе больше года. По прошествии этого срока или найди другой мастер-класс, где твоим навыкам бросят новый вызов, или же на время откажись от групповых занятий и поработай над своим мастерством самостоятельно, применив то, чему тебя научили во время семинаров. А позже вернись, чтобы твои старания проанализировали и оценили.
Мастер-классы могут оказаться как мучительными, так и конструктивными, где отмечают талант первоклассных авторов, придают силы тем, кто еще оттачивает свои навыки, и отсеивают слабых, бездарных и претенциозных. Пусть прозвучит резко, но это единственный способ ориентироваться на тех, кто продемонстрировал реальные навыки и имеет шанс стать писателем.
Я уже слышу твое возмущение: «А что, если ты ошибся насчет бесталанных и претенциозных?» Твоя правда. Многих талантливых писателей и правда рано списали со счетов, но они вернулись во всеоружии, наверстав упущенное. Однако есть большая разница между начинающим писателем, чей материал слегка фальшивит, и теми, кто никогда в жизни не попадет в ноты. Различить таких авторов сложно, и такой отсев, как бы ни было неприятно, это важный этап, благодаря которому удается сэкономить время и ресурсы всей группе. А иногда единственный шанс услышать жестокую правду может пойти на благо.
Ты называешь себя писателем. Хотел бы я тебе поверить, но твоя работа говорит об обратном. Если по-честному, ты не дотягиваешь до уровня группы и я не уверен, что это место тебе подходит. Если тебе кажется, что я понятия не имею, о чем говорю, убеди меня в обратном. Учись. Пиши лучше. Докажи, что я ошибаюсь, и я буду только счастлив.
Карьерный путь писателя невероятно труден, поэтому если рядовая критика может заставить человека свернуть с пути, то дальше, когда станет по-настоящему сложно, ему точно не выстоять. Но того, кому суждено писать, кому необходимо писать, с пути не сбить. У него просто нет выбора. Писательство вшито в их ДНК. Можешь все перепробовать, чтобы их остановить, но они вернутся, став сильнее, и будут полны решимости доказать, что ты ошибся.
Литературные мастер-классы – не ясли и не консультативные центры. Это арена гладиаторов, где участники надевают доспехи и сражаются, готовые отстаивать свое мастерство и видение.
Так что бери свой меч, щит и в бой!
Шлифуем
Всю суть творческого процесса хорошо описывает одна цитата. Происхождение ее неизвестно, но различные вариации приписываются Микеланджело, Леонардо Да Винчи и другим знаменитым скульпторам, а писатели и художники давно взяли ее на вооружение: «Еще до того как я приступаю к работе, внутри куска мрамора уже находится скульптура. Мне нужно просто убрать лишний материал». Другой вариант звучит так: «Чтобы вылепить лошадь, я беру кусок мрамора и отсекаю все, что не является лошадью».
Несмотря на то что это описание не хуже многих других, в нем не учитывается один ключевой аспект. Фокусируя внимание читателя исключительно на прекрасной мраморной скульптуре, мы отвлекаемся от еще большей груды мрамора, рассыпанной по полу, от всех тех осколков, что отсекли лишь потому, что они не были частью лошади.
Редактура, во время которой скалывается все лишнее и несущественное для истории, – самая важная часть процесса после того, как сформулируешь весь рассказ. День за днем, сантиметр за сантиметром ты отсекаешь слова, исправляешь грамматику, формулируешь мысли до тех пор, пока сырой материал не превратится в блестящую, элегантную историю.
На этом этапе начинающие писатели частенько застревают.
Мы все склонны верить, особенно на первых порах, что все написанное нами само по себе совершенно, без всяких правок и корректуры. Вот как все получилось, так и должно остаться, застыв на века. И когда говорят: «Слушай, кажется, длинновато получилось» или «Мне показалось, середина как-то затянута», мы воспринимаем это как подрыв авторитета нашей божественной работы, злимся и еще больше убеждаемся, что наш текст – священен, его не нужно, запрещено изменять.