На другой день, на рассвете, туман опустился на Кеаау, а когда он рассеялся — слушайте! — на берегу уже сидели шесть девушек, и одна затмевала красотой всех остальных. Так в первый раз сестры Аи-вохи-купуа показались людям вместе с Лаиэ-и-ка-ваи.
Лаиэ-и-ка-ваи и ее подруги сидели на берегу, а Хау-аилики прохаживался перед ними, желая привлечь к себе взгляд Лаиэ-и-ка-ваи. Но кто такой Хау-аилики! Пустое место, да и только!
Четыре дня являлась Лаиэ-и-ка-ваи в Кеаау, и Хау-аилики всеми способами старался привлечь к себе ее внимание, но она не желала его замечать.
На пятый день надумал Хау-аилики показать возлюбленной Лаиэ-и-ка-ваи свое искусство в катании на волнах, а надо сказать, что на Кауаи Хау-аилики был первым среди пловцов. Всех превзошел Хау-аилики в Кеаау и прославился своей ловкостью и красотой.
В этот день, едва рассвело, жители Кеаау, мужчины и женщины, взяли доски и ушли далеко в море.
Пока они раздевались на берегу, Хау-аилики тоже снял с себя одежды, взял в руки длинную доску оло и направился к тому месту, где сидели Лаиэ-и-ка-ваи и ее подруги. Долго стоял перед ними Хау-аилики. Наконец сестры Аи-вохи-купуа заметили его, и он им понравился.
— Если бы отец с матерью не поклялись, что мы останемся девственницами, я бы взяла Хау-аилики в мужья, — сказала Маиле-хаи-вале, обращаясь к Лаиэ-и-ка-ваи.
— Мне он тоже по душе, — сказала Лаиэ-и-ка-ваи, — но бабушка будет против, так что нечего о нем и думать.
— Ни ты, ни мы не вольны выбрать себе мужа, — отозвалась Маиле-хаи-вале.
Хау-аилики еще немного покрасовался перед девушками, потом поймал волну и уплыл на ней в море.
Когда Хау-аилики был уже далеко, одна из девушек крикнула ему:
— Плыви назад!
— Нет! — крикнул ей Хау-аилики, потому что не хотел плыть на одной волне со всеми остальными. Он хотел плыть один, подальше от других, чтобы Лаиэ-и-ка-ваи по достоинству оценила его ловкость, а там, может, и полюбила его. Слушайте все!
Хау-аилики остался один. От большой волны отделилась маленькая волна, и едва стала она набирать силу, как Хау-аилики поймал ее и стрелой понесся к берегу.
Жители Кеаау и сестры Аи-вохи-купуа громко славили Хау-аилики, лишь одна Лаиэ-и-ка-ваи не обращала на него внимания!
Хау-аилики слышал крики и был уверен, что теперь Лаиэ-и-ка-ваи позовет его… Слушайте все! Хау-аилики перебрался уже на пятую волну, а Лаиэ-и-ка-ваи все не звала его, и он в первый раз усомнился в своей удаче. Верно, не зря Аи-вохи-купуа назвал Лаиэ-и-ка-ваи строптивой.
Глава четырнадцатая
Когда Хау-аилики понял, что Лаиэ-и-ка-ваи не обращает на него внимания, то решил плыть без доски.
Он оставил доску, а сам направился к дальним бурунам.
Лаиэ-и-ка-ваи посмотрела и сказала:
— Хау-аилики, верно, сошел с ума.
— Да нет, — ответили ей сестры, — он собирается плыть на волне без доски[38].
Хау-аилики был уже возле дальних бурунов, когда прямо над ним поднялась большая волна, но он успел стать на гребень, и пена, похожая на челюсти свиньи, потянулась к его шее. Все, кто был на берегу, восторженно закричали, и даже Лаиэ-и-ка-ваи в первый раз улыбнулась. Такую ловкость ни она, ни ее стражницы, еще никогда не видели.
Заметив улыбку Лаэи-и-ка-ваи, Хау-аилики вообразил, что своей ловкостью полюбился принцессе, и в ожидании знака от нее стал покорять одну волну за другой и плыл уже на пятой волне, а знака все не было.
Грустно стало Хау-аилики, что Лаиэ-и-ка-ваи не обращает на него внимания, и стыдно за хвастливые речи на пиру у Аи-вохи-купуа, о которых мы знаем из предыдущей главы.
Хау-аилики все плавал и плавал на послушных ему волнах, пока не пришло время Лаиэ-и-ка-ваи возвращаться в Пали-ули. Она махнула Хау-аилики рукой, отчего Хау-аилики возрадовался и возгордился:
— Верно, — подумал он, — я давно тебе полюбился, но ты это скрывала.
По знаку принцессы Хау-аилики лег на волну, и, она в ту же секунду домчала его туда, где сидела со своими спутницами Лаиэ-и-ка-ваи. Лаиэ-и-ка-ваи украсила шею юноши венком из цветов лехуа, как делала это всегда, воздавая почести победителю. Тотчас густой туман покрыл землю, а когда он рассеялся, ни Лаиэ-и-ка-ваи, ни сестер Аи-вохи-купуа уже не было на берегу, они возвратились в Пали-ули.
Больше они не появлялись в Кеаау, пока Хау-аилики не отплыл на остров Кауаи. Тогда Лаиэ-и-ка-ваи опять стали видеть в Кеаау.
Лаиэ-и-ка-ваи с сестрами Аи-вохи-купуа удалилась в Пали-ули, и Хау-аилики не захотел больше плавать на волнах. Он сказал главному советнику Аи-вохи-купуа:
— Аи-вохи-купуа говорил правду. Нет такой женщины, которая могла бы сравниться с Лаиэ-и-ка-ваи в строптивости. Ни красотой, ни ловкостью, я ничего не добился, и мне остается одно — сегодня же идти в Пали-ули.