Звонарь ударил в колокол. В небо взлетела стая ворон.
— Ого! Смотри сколько у храма собралось людей! Какой — то религиозный праздник? — барон обернулся, придерживая шапку рукой.
— Нет. Идет запись нуждающихся. Вчера вечером мою карету остановила толпа женщин. Они требовали золота. Каждая от души постаралась, чтобы я услышал ее «да», — последнюю фразу Стефан произнес с особой язвительностью.
— Прости, друг, — Касл опустил глаза. — Я хотел как лучше.
– Ну хотя бы буду знать, кто нуждается в помощи. Священник вечером принесет бумаги.
— Примешься раздавать золотые?
— Деньги принесут временное облегчение. Надо придумать что — нибудь эдакое, чтобы бедствующие не нуждались в подачках.
— Сначала сними проклятие и женись. От зверя людям мало прока. Еще забьют вилами.
— Этим и занимаюсь.
Дорога до Лапларского ущелья была долгой, и у каждого из всадников было время подумать о своем. Барон тихо радовался свалившимся на голову подаркам, а Стефан вспоминал одну из последних встреч с Луизой. Именно схватку в горной запруде, что находилась недалеко от крепости семейства Кречетов, он хотел стереть из памяти. Тогда он повел себя не лучшим образом. Если бы был жив отец, он сгорел бы от стыда за сына.
Это случилось тем летом, когда Стефан был принят в Военную академию. В начале осени высокородный курсант должен был отбыть в столицу, а сейчас догуливал последние вольные деньки. И понесла же его лихая в горы! Любитель поохотиться, он выследил волчицу, ранил ее и гнал до самой норы, где обнаружил двух волчат. Мать пришлось добить, а вот щенков Стефан взял с собой.
Они скулили в сумке, когда он привел лошадь к горной речушке. Разделся, чтобы искупаться и смыть с себя кровь. Когда вступил в воду, заметил, что ниже по течению кто — то сложил неглубокую, но такую манящую запруду. Пробежавшись по валунам с полста метров, с удовольствием погрузился в ледяную воду.
Уходящее лето пахло горными травами, горячими камнями и ветром, несшим запахи дикой природы. Стефан лежал в запруде, где воды в самом глубоком месте было по голень, с закрытыми глазами. Слепило солнца. Он не сразу понял, что кто — то загораживает свет. Открыл один глаз и увидел Луизу. Она стояла, широко расставив ноги и целясь в него из ружья.
Стефан дернулся, когда раздался выстрел. Дробь раскрошила камень у его головы. Крошка обожгла плечо.
— Совсем с ума сошла, Зар — раза?!
— Ты убил Тайну, — не глядя на него, девушка перезаряжала ружье. — Ты убил мать двух щенков. Ты не человек, Хорр. Ты зверь.
Она не успела выстрелить второй раз. Стефан выпрыгнул из воды и так резко дернул за ствол ружья, что Луиза полетела следом за ним в запруду. Они еще какое — то время боролись в воде, но голому Стефану было проще, чем одетой Луизе. Она запуталась в юбке, а грубые башмаки нахлебались воды.
Выбившись из сил, оба тяжело дышали и с ненавистью смотрели друг на друга. Лиззи полуобернувшись, так как граф удерживал ее, прижавшись к ее спине. Зар — раза дернулась, чтобы высвободиться из крепкого захвата недруга, но женское тело и азарт схватки неожиданно родили в Стефане желание. На правах сильнейшего, граф, глядя Луизе в глаза, сжал на ее груди ладонь. Тонкая ткань рубашки намокла и рельефно облепила сосок.
— Не смей! — прошипела девушка.
Но он уже не мог остановиться. Крутанув ее и поймав в плен губы, впился в них поцелуем. Жертва дергалась, но он сумел справиться с мокрой юбкой. Его ладонь скользнула по гладкому бедру вверх и обнаружила, что девушка не носит панталон. Стефан рано познал прелесть любовных утех, поэтому умел обращаться с женщинами и знал, как довести их до исступления.
Он праздновал победу, когда Луиза перестала сопротивляться и отдалась его поцелуям. Даже рассмеялся, услышав ее стон. Он специально не убрал руку, чтобы почувствовать, как под пальцами содрогается ее жемчужина.
— О, да ты, оказывается, влюблена в меня! — произнес он, отпуская девушку на свободу. Нет, граф не собирался завершать начатое. Ему хотелось показать Зар — разе, как легко он ее подчинил. Достаточно было одного поцелуя. — И не говори, что нет. Ты слишком быстро убрала свои коготки. Сладко было в моих объятиях, да, Лиззи? Я мог бы пойти дальше, и ты позволила бы, но... ты не в моем вкусе.
Стефан, улыбаясь покрасневшей от ярости девушке, облизал тот самый палец, которым довел ее до оргазма. Знал, что последует после. Она резко вскочила на ноги. Зло одернула мокрую юбку, которая не хотела слушаться и липла к ногам. Пятерней зажала на груди рубашку — Луиза не помнила, когда злейший враг расстегнул пуговицы.