— Звучит, как очередной мысленный эксперимент. Много претенциозности, мало смысла, — небрежно ответил Гриша.
— Хех. Может быть, — усмехнулся Николай Иванович.
— К чему вы это рассказали? — спросил Гриша.
— Недавно наткнулся на статью в газете про психа, который утверждал, что может вообразить себе движение всех частиц, — ответил Николай Иванович, закрыв глаза. — Мне сразу вспомнился “Демон Лапласа”.
— Вселенная слишком сложна, чтобы можно было предсказать движение каждой отдельной частицы, — заявил Гриша, задумчиво потирая подбородок.
— Возможно, — многозначительно протянул Николай Иванович. — Но, если, когда-нибудь это удастся, не будет ли это означать, что все предрешено? Каждый твой выбор не будет иметь никакого значения, потому что не будет от тебя зависеть.
— Звучит кошмарно, — сказал Гриша. — Надеюсь, вселенная работает иначе.
— Да, я тоже…
Гриша собрал рюкзак, готовясь уйти, но в последний момент остановился. На подкорках его сознания скреблась тревога.
“Это не похоже на Николая Ивановича”, — подумал Гриша, поворачиваясь в сторону Николая Ивановича.
Он выглядел истощенным, а под его глазами проглядывались еле заметные круги.
— Это на вас не похоже, — прямолинейно выпалил Гриша.
— Да… — устало протянул Николай Иванович, опустив голову на стол. — У меня небольшие проблемы с сыном.
— Проблемы с учебой? Вы, вроде, говорили, что он учится в каком-то институте? — поинтересовался Гриша.
— Да, нет… Не совсем, — запинаясь, сказал Николай Иванович. — Я его не узнаю… Раньше он был жизнерадостным парнем. Ну просто копия меня в молодости. Но в последнее время он какой-то дерганный и зашуганный.
Гриша инстинктивно кивнул.
— Я не знаю… — продолжил Николай Иванович. — Он думает, что за ним кто-то следит. Я спрашивал у его друзей, но они сказали, что он в последнее время отдалился от них. А сам он мне ничего не рассказывает.
— Мне жаль, — не найдя, что ответить, сказал Гриша.
— Спасибо… — на лице Николая Ивановича появилась болезненная улыбка.
***
— Эй, что-то Николай Иванович сегодня опаздывает сильнее обычного? — спросил студент с последнего ряда.
— Ага, — согласился его сосед. — Это слишком даже для него.
С начала пары прошел целый час, а Николая Ивановича все не было. В Грише начали накапливаться волнение и беспокойство.
“Может с ним что-то случилось?” — подумал он, кусая ноготь большого пальца.
Каждый раз, когда Гришу переполняли сильные чувства, не важно положительные или отрицательные, его тянуло грызть ногти. Гриша пытался избавится от этой привычки, и у него получалось, но со временем она возвращалась.
В аудиторию зашел заведующий кафедрой психологии. Увидев его, студенты на задних рядах принялись шептаться:
— Похоже случилось что-то серьезное.
— Неа… Это же Николай Иванович. Что с ним мож…
— Попрошу тишины! — прервал их заведующий, повысив голос. — Николай Иванович отсутствует по семейным обстоятельствам. Сегодня его буду замещать я.
***
Спустя неделю Николай Иванович вернулся в университет.
Под его глазами были большие темные круги, а сами глаза, ранее источающие доброту и жизнерадостность, потеряли весь свет. В его походке читались сонливость и усталость. Казалось, из него высосали всю жизнь. Он был лишь тенью себя былого.
Николай Иванович всегда вел пары с большим рвением и самоотдачей. Можно было сказать, что ему нравилась его работа. Обучать других. В этом было его призвание.
Но теперь его пары напоминали глубокое болото. Время, которого раньше никогда не хватало, теперь тянулось невероятно долго. Одна минута ощущалась часом. Николай Иванович, любящий вступать в дискуссии со студентами, теперь убитым голосом зачитывал содержимое своей книги.
Иногда, когда ему не хотелось проводить пару, он объявлял самоподготовку. А на консультациях по дипломной работе он предоставлял студентов самих себе.
Руководство университета понимающе относилось к Николаю Ивановичу, но, когда прошел месяц, а его состояние и не думало улучшаться, его уволили.
Для Гриши это было ударом. Николай Иванович был его любимым учителем, а его пары всегда были интересными. С ним можно было вести разговор на любую тему.
Причина депрессии Николая Ивановича была в похищении его сына. Гриша узнал об этом из репортажа городского телеканала. На месте предполагаемого похищения был найден рюкзак с исписанной тетрадью.