Как сейчас.
— «Сделали что надо»? — повторив слова самого Ворсгола, переспросил первый, в котором ветеран Чёрных Полос признал главного. Это читалось по его жестам, поведению и тому, как на него смотрел второй. — Всё, что они сделали как надо — это передохли. Народу в Нанве практически не осталось, за редким исключением…
Его товарищ глухо захохотал.
— … деревни пустые, — продолжал главарь. — Города тоже. Эта местность уже не восстановится. А нам, как ты и сам знаешь, давно нужна новая земля. Набеги постоянно приносят новых людей, рабство процветает, плодится, требует больше еды… — он поморщился. — Ты же не юнец, всё понимаешь.
Ворсгол задумчиво кивнул.
Ратник бросил ему фляжку с вином, из которой ветеран сделал хороший глоток.
«Кашмирское, — узнал он характерные приторно-сладкие нотки. — Похоже забрали из брошенных повозок. Хотя могли поживиться какими-то беженцами или деревенскими. Небось и скотину оттуда же взяли».
Они разместились на холодных циновках, брошенных не на голую землю, а на остатки прелой полугнилой листвы, которую собрали в кучу. Но даже это не спасало от осенне-зимней прохлады. Ворсгол порадовался зачарованию своей одежды на поддержку оптимальной температуры, которую сделал Изен.
— Я бы предпочёл, чтобы деревни и города были полны народа, — произнёс представитель Чёрных Полос. — Какая разница, что у нас много населения? Лишних рабов можно продать. Хоть бы той же Империи. Она наверняка купит людей, а потом тут же освободит их и завербует в армию. Бессмертному ублюдку понадобятся солдаты, после того, как просрал здесь всех своих.
Парочка мародёров рассмеялась.
— Просрал там, где мы победили! — воскликнул второй и тоже приложился к фляжке.
— Но-но, — погрозил Ворсгол пальцем. — Рано говорить о победе. Небось имперцы тоже так думали. А сейчас что? Вот-вот столицу потеряют.
— А чего бы и не радоваться? — фыркнул главарь. — Все города за нашей спиной, — махнул он на запад, — уже захвачены. Монхарб, Кииз-Дар, Мобас и даже хвалёный Фирнадан. Всё в руках воеводы Кердгара Дэйтуса и младшего воеводы Пилекса Зарни. Сауда и Олсмос на очереди, но зуб даю, они сдадутся также, как и предыдущие. Или, что куда вернее, просто сбегут. Что останется? Магбур! Но и там уже сидит Сепарий. Что выходит? Их главный, этот Логвуд, бежит, поджав хвост, при этом тянет за собой неподъёмный мешок — тысячи беженцев, которые умоляют о защите, но при этом гадят ему же самому.
— Ошибка, — буркнул Ворсгол.
— И весьма серьёзная! Ему надо было наплевать на них. Позволить разбежаться, чтобы войска Зарни разделились, пытаясь поймать себе новых рабов или постельных грелок. Глядишь, сумел бы подловить нас, уничтожая небольшие отряды один за другим. Но нет, кретин тащит их за собой, как черепаха панцирь. Вот только черепахе он хотя бы даёт защиту, а тут наоборот! — ратник расхохотался. — Небось думает, что совершает благое дело!
— А может, — вклинился его сосед, — просто боится архонтов и знати, которые уже, небось, давно сидят в Магбуре.
— Этим дуракам недолго осталась, — отмахнулся главарь.
— Что если у Логвуда есть какой-то план? — серьёзно спросил Ворсгол.
— Может и есть, — пожал ратник плечами. — Но таким образом он его не реализует. Скоро, очень скоро найдёт он свою смерть. И будет она медленной и жестокой. «Скользкая койка» покажется милостью Троицы! В этом Пилекс Зарни уже успел прилюдно поклясться.
— На всё воля богов, — мрачно осенил себя ветеран знаком Триединства. Остальные повторили, а потом снова приложились к фляжкам.
Некоторое время стояла тишина. Второй ратник начал бить огнивом, разжигая костёр. Поближе подтянулось ещё двое сайнадов, усевшись на циновки рядом.
— Хороший у тебя конь, диверсант, — сменил тему главарь.
— Хороший, — кивнул Ворсгол. — И верный. Хозяина сразу чует, а чужакам никогда не даётся, — он посчитал, что слова несли должный намёк и предупреждение.
Его собеседник облизнулся и криво ухмыльнулся.
— Ну, хорошая дрессура любого укротить позволит.
Ветеран поджал губы и нехотя отложил фляжку. Ладонь его коснулась рукояти клинка.
— Вы дезертиры, что ли? — поинтересовался он. — Или уже забыли, что я был направлен сюда командованием? Людей ищу, отчёты пишу. И лошадь мне для дела нужна. Отдавать не планирую.
Парочка застыла и быстро переглянулась. Разгорающийся костёр начал потрескивать, пожирая многочисленный, но не очень сухой валежник и хворост. Спустя несколько ударов сердца главарь сплюнул и скривился.
— Я ведь просто похвалил его! Экий ты… подозрительный, — и покачал головой. — Мы же одна нация! Сайнады своих не грабят и не убивают. У нас для этого есть весь остальной мир, — обвёл он рукой территорию вокруг. — Разумеется конь твой. Никто не посягает на него. Впрочем… — ратник притворно поскрёб щетину на шее, — положим, у меня найдётся немного тилнов. Золотых тилнов…