При этой мысли у меня по позвоночнику бегут мурашки.
Однако я недолго размышляю о сложностях Ориона Рейвэджа, потому что секундой позже отец кладет мне на тарелку стейк.
Мы все ведем непринужденную беседу, угощаясь гарниром. Я беру пиво и спрашиваю отца о его новом режиме питания при преддиабете. Диагноз ему поставили в прошлом году, и теперь он четыре раза в неделю занимается в местном спортзале, а также следит за своим питанием. Именно поэтому я взяла курс диетологии, чтобы помочь ему планировать питание.
Пока я жую вкусный стейк, папа расспрашивает Ориона о его новом клубе, который скоро откроется. Орион хранит молчание, говоря лишь, что он отличается от всех остальных, которыми он когда-либо занимался. Это возбуждает мое любопытство, и я делаю мысленную заметку спросить об этом Зои в следующий раз, когда мы устроим девичник.
— И как интенсивный балет? — спрашивает мой папа.
Я чувствую на себе взгляд Ориона, когда заканчиваю жевать. — Все отлично. Дети так выросли в этом году, и они сильно улучшились с прошлого года.
— Им повезло, что ты их учитель, — отвечает мой отец, улыбаясь мне.
— Спасибо, папа.
Я избегаю смотреть на Ориона.
— А когда ты возвращаешься в PBC? — продолжает он, имея в виду Pacific Ballet Company.
— Через две недели.
— Ну, тогда запиши меня на билет на каждое субботнее представление.
Я улыбаюсь ему. — Ты же знаешь, что тебе не обязательно приходить каждые выходные?
Он насмехается. — Да ладно. Я теперь на пенсии. Чем еще мне заняться в свободное время?
— А что будет, когда я уеду в другое место? Ты последуешь за мной?
В этот момент я вижу, как Орион напрягся. Впервые с тех пор, как мы сели за стол, я перевела взгляд на его лицо, и его глаза впились в мои с такой силой, что я чуть не подавилась картофельным пюре.
Он держит зрительный контакт, поднимая стакан с водой, и медленно потягивает ее, так что мне остается только наблюдать за тем, как она проникает в его горло. Его челюсть и шею скрывает небольшая щетина - гораздо короче, чем он носил раньше, - и мне требуется секунда, чтобы понять, что он пьет воду. Не алкоголь.
На самом деле, я не помню, когда в последний раз видела его с напитком. Даже на свадьбе Зои и Лиама несколько месяцев назад у него была бутылка газированной воды.
— Посмотрим. Может, мы с Ри слетаем в какое-нибудь экзотическое место, где ты будешь в следующий раз. Австрия. Франция. Швеция.
Я смеюсь, потягивая пиво, и наконец разрываю зрительный контакт с человеком, которого когда-то считал братом по обстоятельствам.
— Думаю, у Ориона и так дел по горло.
Я бросаю на него еще один взгляд, и он смотрит на меня сузившимися глазами. Он выглядит так, будто хочет что-то сказать, будто у него есть секрет, который ему до смерти хочется выплеснуть, но он пожимает плечами и делает еще один глоток воды.
— Как хочешь, Скотти, — говорит он, глядя на меня, а затем на моего отца.
Они начинают говорить о новейшем мотоцикле Ориона - гладком черном чем-то или чем-то еще. Мой отец ездил на « Harley» еще до моего рождения, так что они сблизились из-за мотоциклов. Когда мы все закончили есть, и я не успел возразить, как отец встает и начинает убирать со стола.
Когда он выходит из комнаты, я снова чувствую на себе взгляд Ориона.
— Мороженое? — спрашивает он, наклоняя голову. — Я принес твое любимое.
Он знает, что клубничное - мое любимое и одно из единственных, что может меня покорить. Многие наши детские ссоры решались с помощью тайком взятого рожка розового мороженого.
— Ладно. Я принесу, — быстро говорю я. Что угодно, лишь бы не оставаться с ним наедине.
Зайдя на кухню, я достаю две миски.
— Ты будешь мороженое, папа? — спрашиваю я, хотя уже знаю, что он ответит.
— Нет, спасибо, Ла-Ла. Сахар все еще на спаде, так что я бы хотел, чтобы все так и оставалось, — добавляет он, одаривая меня ехидной, но веселой улыбкой.
— Ты должен гордиться собой, — говорю я ему, кладя по несколько щедрых ложечек в каждую миску для нас с Орионом. — Я знаю, как сильно ты любишь сладкое, так что это не может быть легко.
Он подходит ко мне и целует в макушку. — Люблю, но еще больше мне нравится наблюдать за тем, как растут мои внуки.
Я фыркнула. — Это самонадеянно. Я даже не знаю, хочу ли я детей, папа.
— Орион хочет, так что, по крайней мере, с ним у меня будут дети, — небрежно добавляет он.
Я замираю от его слов. У них были разговоры о детях? Я никогда бы не подумал, что Орион хочет их иметь. Он так долго не мог удержаться на работе. Он был воплощением тусовщика, никогда даже близко не подходившего к тому, чтобы остепениться. К тому же недавно я встретила его с ногастой блондинкой, когда гуляла с Зои.
— Орион хочет детей?
Мой отец кивает и начинает насвистывать, быстро смывая наши тарелки и загружая их в посудомоечную машину.
— Оставь их. Я займусь ими, когда закончу с мороженым.
— Нет, мне больше нечего делать. Мне приятно снова кормить тебя и заботиться о тебе.
Я тепло улыбаюсь и поднимаю две миски. — Хорошо. Я все еще хочу, чтобы ты принял предложение Ориона оплатить уборку дома.
Мы с Орионом почти никогда не разговариваем, если только не приходится, но в том, чтобы помочь отцу по дому, мы сходимся.
Он хихикает. — И что мне делать, пока они здесь? Сидеть на своей чертовой заднице и смотреть, как они пылесосят? Я так не думаю. Обещаю, я в порядке.
Когда мы возвращаемся в столовую, я вижу, что Орион пишет кому-то смс на своем телефоне. Он быстро закрывает его и убирает в карман, а я неловко ставлю его миску.
Клянусь, я слышу, как он хихикает под нос.
Они с отцом еще немного поговорили о мотоциклах, а потом как-то незаметно перешли к теме семейного отпуска, который мы провели в Йеллоустоне, когда Фелисити была еще жива. Это была традиция. Каждый год мы вчетвером выбирали место где-нибудь в континентальной части США и отправлялись туда на неделю в районе Пасхи. Он утверждал, что в это время в большинстве мест достаточно тепло, но не жарко летом. Мы отправлялись в такие места, как Гранд-Каньон, Бостон, Новый Орлеан, Седона или Монтана.
Эти поездки были одними из моих любимых воспоминаний в детстве.
Я помню, как почувствовал себя настоящей семьей, когда Орион и Фелисити присоединились к нам с папой. А иметь четырех родных братьев и сестер по браку, которые больше не живут дома? Еще лучше. Мне было тяжело жить без матери, и я завидовала всем своим друзьям, у которых была традиционная семья с двумя родителями. Не то чтобы пол имел значение - у одной из моих лучших подруг в детстве было две мамы. В детстве я чувствовала, что многое упускаю. Мой отец подолгу работал в баре со своим лучшим другом Гарри, и мне хотелось, чтобы родители забирали меня из школы, а не отдавали в садик. Мне хотелось, чтобы кто-то пел мне колыбельные и заплетал волосы. Мой отец пытался сделать и то, и другое, но, хотя это была доблестная попытка, у него ничего не получалось.
А потом он встретил Фелисити, и через несколько коротких месяцев я вдруг стала частью этой замечательной нуклеарной семьи.
Я любила Фелисити как мать - трудно было не любить. Она была красивой, преданной и доброй. Я не знаю, что именно произошло между ней и Чарльзом Рейвэдж, отцом Ориона. Знаю только, что это была плохая ситуация. Родив пятерых сыновей, она была благодарна за то, что вырастила меня.