— Так ты не рад?
— Очень рад, — поспешил успокоить ее мужчина, — переживаю только, как оно будет…
— И напрасно, — улыбнулась княжна, — Придет время и со мной Дарина останется. Все пройдет хорошо. Я знаю.
Ее беззаботное настроение чуть ободрило задумавшегося оборотня. Мужчина перестал хмурить брови и его лицо посветлело. Стараясь совсем увести его от напрасных размышлений, княжна добавила:
— Так вашим женщинам, если они носят волчонка, непропечённое мясо надобно?
Яр покачал головой и стал объяснять, что не у каждой такое случается. Порой, женщинам его народа и впрямь хочется есть сырое мясо, если они носят в себе волчонка. Особенно когда будущий оборотень силен и может перекинуться с самого своего рождения. Виновато добавил, что и сам мог бы догадаться, ведь его мать, когда была тяжела им, тоже с удовольствием ела свежее мяско. Только вот он не припомнит, чтобы Радмила рассказывала о том, что ей худо было. Женщина наоборот, только и делала, что бегала в кладовую и обратно. И каша ей шла, и мясо и все, что съедается.
— Так вот отчего ты таким богатырем вымахал, — расхохоталась Лана.
Яр улыбнулся.
— Оба моих родителя были высокими, отец даже слегка грузным. Увидишь моих сестер — поймешь. Надеюсь, они скоро сюда приедут.
Лана кивнула. Ждана-оборотница и Велина уже знали, что их брат нашел свою пару. Но женщины не смогли посетить праздника. Первую дела не пустили, а у второй сын совсем еще маленьким был. Однако обе клятвенно обещали при первой же возможности появиться в Белокаменной, а пока слали свои приветствия и поклон.
— Успеть бы им по подарку закончить. Такие узоры придумала, — вздохнула Лана.
— Успеешь, любимая. Велина так еще несколько месяцев тут не появится. В конце зимы может только.
Девушка улыбнулась и сладко зевнула. Яр тут же притворно строгим голосом объявил, что после хорошего ужина надо ложиться спать. Княжна не возражала, глаза так и слипались, и Лана уснула тут же, стоило голове прикоснуться к подушке.
***
Серебряный кубок полетел на пол, пачкая каменные плиты темно-бордовой влагой
— Не пойму твоего усердия, не пойму, — злым голосом передразнил один мужчина другого, припоминая тому сказанные когда-то слова, — А усердствовать мне, оказывается, вдвойне больше надо было! Может и не сидели бы сейчас, как два бесполезных слизня!
Второй морщился на каждое его гневное слово.
— Они не должны были встретиться! А уж если бы увиделись, то в гневе оборотень непременно бы заморил девчонку. Я всю силу вложил в паутину заклятья! До отказа напитал его ненависть! Но кто-то нам помешал!
Оба задумались. Сильной волшбы они не чуяли. Так, шепоток еле слышный. Однако же их дело, что сперва хорошо спорилось, вдруг за короткий срок совсем разладилось. Да так, что обратно в кучу не сгребешь! Буря, в которой должна была сгинуть девка, лишь силы вытянула, а с делом не то, что не справилась — только хуже сделала! На блюдечке удачливую мерзавку черношкурому псу предоставила! Казалось бы ладно, чай не только на непогоду уповали. Оборотень ненавидел Беригора смертной ненавистью и заставить его чувствовать тоже к девчонке не составило труда.
Но вшивый пес вместо того, чтобы прибить хилячку, а следом самому от тоски издохнуть, решил вдруг поиграться! А потом и вовсе с крючка сорвался! Ловко ушел из-под самого носа, выбрав вместо сладкой мести ненавистную любовь. И вот куда это привело! Уже и обрюхатить успел, живучий выродок.
— Нельзя, чтобы его потомство увидело свет, — мрачно изрек первый, — Иначе все труды насмарку!
— Будто я не знаю, — огрызнулся в ответ другой, — Но нашей силы в землях оборотней еще недостаточно! Сам видишь, не дотянулись мы до полной победы на волос лишь!
— Тогда зайдем с другой стороны.
Глава 16
Дубовая дверь затряслась под нетерпеливыми ударами.
— Ратимир! Ратимир! Спишь еще?
Тот, кого звали Ратимиром, поморщился и оторвал голову от столешницы. Опять за работой Дрема сморила… На ходу поправляя измятую рубаху, он пошел отворять раннему гостю.
— И тебе доброго утра, Мирослав.
Молодому высокому мужчине не составило труда заглянуть через плечо заспанного княжича и увидеть разбросанные на столе листы тонкой кожи и берестяные свитки с донесениями.
— Все ищешь, — вздохнул он, — Третий месяц к концу идет… Зима уж на носу.
— Глупости! Моя сестра жива! Я знаю это! — вот только предчувствия были совсем не радостные. А в последние недели так и вовсе тягостные сны повадились сниться. В них его милую Ланушку терзал не то огромный черный волк, не то мужчина. Он не видел его лица, только смуглую кожу могучих рук и смоляные волосы. Беспомощно наблюдал за творящимся насилием, пока его сестрица отчаянно звала на помощь и самое ужасное — не мог в это время и пальцем шевельнуть, а лишь смотрел в полные боли и страха дымчато-голубые глаза. Мужчина потряс головой, отгоняя тягостное чувство. Друг посмотрел на него с сочувствием, словно поняв его мысли, но не возражал.
— Скажи лучше, каковы новости с границ, — переменил тему Ратимир.
Мирослав нахмурилась.
— Скверно. Батый на князя зуб точит. Люди с восточных границ как звери от пожара бегут, не щадит хан никого. Мужчинам и старикам смерть, женщин на растерзание в гаремы, а младенцев и не разумных детей в будущие рабы. Торговцы с южных границ караваны в нашу сторону гнать не хотят, распугал Беригор всех непомерными налогами и разбойничьими нападками. Даже оборотни о себе знать все чаще дают, пропадают люди у их земель… Я потому и пришел, ночью приволокли двоих. Дозор бы убил, вот только больно молоды еще. Стражу лишь поцарапали, никого не убили. Линь был за главного, решил сюда доставить, тебе показать.
— Ну что ж, давай посмотрим, — кивнул Ратимир, накидывая на плечи подбитую темным мехом накидку.
Вместе они спустились по широкой лестнице каменной крепости вниз и прошли в подвалы, где были камеры для узников. Пройдя к самой дальней, он сделал знак страже отворить дверь. Увидев пленников, Ратимир только головой покачал. Два юноши в драных обносках гордо расправили плечи, стараясь не показать своего страха. Молодые совсем! На почти детских лицах первая щетина едва проклюнулась. М-да, грозные волки, аж жуть берет.
— Что с одеждой? Бродяги что ли? — обратился он к Мирославу.
— На себя посмотри, коротконогий! — ощерился один из них.
— А ну, цыц, щенята! — прикрикнул Мирослав. Ратимир даже бровью не повел. К шуткам про свой невысокий рост он давно привык, а особо усердным довелось узнать, что мечом и кулаками он владеет получше иных трепачей. Княжич выразительно глянул на зарвавшихся юнцов и те мигом присмирели.
— В одежде перекинулись, — пояснил Мирослав, — уж не знаю, на что рассчитывали. Врасплох что ли застать хотели?
Мальчишки обиженно засопели.
— И застали бы! А потом принесли ваши головы вожаку!
Ратимир устало вздохнул:
— Что, думали после этого он вам в дозоры ходить разрешит?
Волчата дружно поджали губы. Ну, понятно тут все. Захотелось удаль свою показать. Вот и допрыгались. Княжич еще раз осмотрел жмущиеся друг к другу худощавые фигурки. Взгляд запнулся об изорванный ворот рубахи на одном из юных оборотней. Ратимир даже моргнул. Померещилось! Протер глаза. Да нет же! Быть того не может!
— Ты! — ткнул он пальцем в вихрастого паренька, — Шаг вперед!
Тот лишь оскалился. Тогда Ратимир сам подскочил к мальчишке и схватил того за рубаху. Волчонок, было, заартачился, но рядом послышался скрежет меча, вынимаемого из ножен. А Ратимир выволок мальчишку ближе к единственному оконцу, что светлело почти под потолком.
— Узор! Кто шил?! — гаркнул взбудораженный княжич. Руки тряслись так, что волчонок даже рычать перестал.
— Ну?!
— Не знаю я! — огрызнулся парень, — Что дали, то и ношу!
— Кто дал?
— Мать купила!
— Где?!
Волчонок таращился на него, часто хлопал круглыми от страха глазами, но молчал. Через силу Ратимир разжал пальцы.
— Послушай, — как можно спокойнее произнес он, — одно мое слово и матери твоей не новую рубаху, а саван купить придется.
Мальчишка сглотнул.
— Но я же могу и миловать. И не только тебя, — Ратимир глянул на притихшего второго юношу, — Смотри же, жизнь или смерть друга на твоей совести если что. Скажи, откуда рубаха? Ответишь — вернетесь домой целыми и невредимыми. Никто и не узнает о вашем… подвиге.
Мальчишки зачарованно слушали вкрадчивую речь княжича. На их лицах кроме страха появилась еще и неуверенность, а так же надежда на то, что все обойдется. Не известно, что мальцов страшило больше — мамкина трепка или меч палача.
— Да, скажи тебе. Чтобы потом ты и нас прибил и… и… сделал что-нибудь!
— Что? — удивился Ратимир, — Если б могли, давно бы ваших лесах князь хозяйничал. Но туда нашему войску хода нет.
— Тогда зачем тебе? — резонно подал голос второй.
— Просто знать хочу, жива ли та, что это, — он ткнул пальцем на изодранный ворот, — сшила?
Мальчишки мялись. Как не крути, подвоха они не чувствовали, молоды были слишком. Да и шкуру спасти охота…
— Жива, наверное, — буркнул первый чуть слышно, — Мать говорила, что к весне у той же мастерицы платье прикупит.
— Только весной? — нарочно небрежным тоном фыркнул Ратимир, — Вот уж не думал, что семьи оборотней так бедны! Да у нас последняя нищенка раз в месяц платье меняет.
— А мы хоть каждый день можем! — незамедлительно взвился юноша, — Дурной торговец в Белокаменную не идет!
Другой мальчишка, что был поумнее, пихнул друга локтем, мол — прикуси язык. Мальчишка осекся, зло посмотрел на невозмутимого княжича и Мирослава, что не пытался скрыть улыбку.
— Вот что, — вздохнул Ратимир, — Свое слово я не нарушу. Сегодня же лично сопровожу вас обоих к лесу. Но ежели опять дурить станете — пеняйте на себя.
Юноши шумно сопели, но молчали. Боялись спугнуть свою удачу.
— Рубашку только мне отдай, — продолжил княжич. Мальчишка кобениться не стал. Швырнул, как тряпку под ноги себе. Княжич только усмехнулся, а Мирослав отвесил наглецу обидной затрещины. Пришлось юноше самому спину гнуть.
— Мирослав, позаботься о еде. Пусть этих доходяг накормят, — напоследок распорядился Ратимир и направился в свои покои.
Только дверь затворил, как со всех ног бросился к своему дорожному сундуку. Откинул крышку и вытащил памятную вещицу. Перед самым отбытием на границу Ланушка подловила его в княжем саду. Пряча покрасневшие от недосыпа, а может и слез глазки, молча сунула в руки сверточек. Как она прослышала, что отец в наказание за дерзкое поведение решил его ссылкой проучить, Ратимир не знал, но забота молодой княжны обогрела и смягчила метавшееся в тревоге сердце. Его ласковая сестра всегда, хоть взглядом, хоть словом, но не чуралась высказать родственную привязанность опальному сыну князя.
Как не старался он успокоить дыхание, но непослушная грудь не желала вдыхать воздух, пока он прикладывал оборванную рубаху к вышитому обережному платку. До рези в глазах Ратимир вглядывался в вышитые узоры, сравнивая их между собой. За спиной хлопнула дверь, и послышались знакомые шаги.
— Она жива, Мирослав, — пересохшими губами шепнул княжич, — Ее манера вышивки, точно.
— Ратимир, — в голосе его друга звучала жалось и предостережение.
Юноша вскочил на ноги, сжимая в руке ткань.
— Я знаю, что ты скажешь! Но не смогу оставить ее там, среди этих…, - Ратимир вздрогнул, вспоминая свой кошмар, — Нет, и не проси.
— И что же ты делать собрался? Нахрапом их поселения не взять. Мы даже не знаем, где они!
Ратимир задумался, а спустя мгновение его лицо посветлело.
— Мы не знаем, а их дозор ведает. И сам же меня туда проводит. Прикинусь бежавшим от князя дружинником, пойду один, безоружный. Отведут меня к их вожаку, а там, на месте я и осмотрюсь.
— Если они тебя раньше не сгрызут! С чего им якшаться с незнакомцем?
— А узнать о слабостях князя? О его планах?
— Да, под пыткой ты им все скажешь, как по писаному. Твоя затея опасна! А о нас ты подумал? О своих воинах? Помнишь ли, что обещал им?
Княжич только головой покачал.
— Я все помню, но оставить сестру не могу! Не теперь, когда знаю, что она томится в оборотничьих когтях!
— И между делом вышивкой развлекается, — пробормотал Мирослав. Впрочем, по виду княжича тот все для себя решил. То-то же рад будет Беригор, когда узнает, что его непокорный сын свою смерть в звериных клыках нашел.
Ратимир махнул рукой и подгреб ближе карты и донесения разведчиков.
— Вот тут, — ткнул он пальцем в один из листов кожи, — последнее место, где ее видели. Я же зайду вот отсюда, — и мужчина передвинул палец северней.
— Ратимир, позволь хотя бы мне…
— Полно, Мирослав, — прервал его княжич, — ты останешься тут. Для всех — я возглавил дальний дозор, если не вернусь спустя месяц, то… Ты знаешь, что делать. А пока, собери мне подходящую одежду. Да по проще.
Мужчина коротко кивнул и вышел, напоследок явно сильнее, чем нужно прихлопнув дверью. Но Ратимир оставил это без внимания.
— Я найду тебя, сестра, — пробормотал княжич, бережно касаясь вышивке на темной ткани оборотничей рубахи, — Найду, только дождись…